Она намерена подавать иск к департаменту транспорта. По ее мнению, чиновники не могут обеспечить достойную зарплату, и водителям приходится перерабатывать.

Сегодня, 14 июля, в Омском районном суде состоялось очередное заседание по уголовному делу, возбужденному после ДТП на Сыропятском тракте в июне 2015 года, в котором 16 человек погибли и 11 были травмированы. На скамье подсудимых – бывший директор МП «Пассажирское предприятие № 4» Александр Чертоляс и начальник автоколонны этого предприятия Валерий Коченевский.

Одна из самых страшных аварий в новейшей истории Омской области произошла 24 июня 2015 года на Сыропятском тракте. Пассажирский автобус, принадлежащий МП «Пассажирское предприятие № 4», водитель которого выехал на полосу встречного движения, столкнулся с «КамАЗом», груженным кирпичом. В результате ДТП погибли 16 человек, было возбуждено уголовное дело, обвинение было предъявлено руководителям ПП № 4. На прошлой неделе начался суд.

Многие пострадавшие, потерявшие в той аварии своих близких, не считают Чертоляса и Коченевского виновными в гибели людей, поэтому забрали свои гражданские иски. Одной из них оказалась жена погибшего водителя «КамАЗа» Людмила Зомерфельд.

– В отношении иска к Чертолясу мы отказались, но мы будем подавать иск на департамент. Эти люди – промежуточное звено! Не выпустил бы он (Александр Чертоляс – РИА «Омск-информ») автобус, все равно был бы наказан, выпустил автобус – так получилось, – заявила женщина. – Если бы департамент сделал нормальную зарплату и туда шли бы люди, не было бы переработок. Я считаю, что они невиновны, мы все так работаем. Моему мужу было уже 57 лет, вставал рано, приходил поздно. Он как-то пришел и говорит: «Я заснул за рулем! Я не могу больше так!». Мы сдали муниципальное жилье, уволились с работы, уехали в город на съемную квартиру. Здесь он устроился на работу с 8 до 17 часов, и – парадокс – на третий день его убил такой же уставший водитель.

Людмила Зомерфельд понимает, что Александр Чертоляс тоже не считает себя виновным, но ей было бы легче, если бы он извинился, так как автобус все же принадлежал ПП № 4, которое он возглавлял.

Тот роковой день вдова погибшего водителя грузовика не может вспоминать без слез, но все же смогла рассказать, что встала в 7 утра, чтобы собрать обед мужу и проводить его.

– Была страшная жара, и мы в этот день с сыном поехали на пляж. Около 14 часов муж позвонил, сказал, что его не пустили на завод, задерживают его... У нас в семье так: если телефон сел – иди проси у людей и позвони. Я ему звонила несколько раз, он не брал трубку и не перезванивал. Стало понятно, что что-то не так. Позвонила на предприятие, там все телефоны выключены – кому захочется такую весть сообщать? – вспомнила события прошлого года Людмила Зомерфельд. – Было около 22 часов, когда я добралась до компьютера, набрала в интернете «авария» и по фотографиям все поняла. Такого просто не могло быть, в течение часа он бы отзвонился, а прошло более 7 часов. Я позвонила на «горячую линию», я уже просто кричала: «Живой ли он?». А оттуда скупой голос: «А что, вам от этого легче станет?».

Больше женшина ничего не помнит. Из-за стресса у нее стало плохо с памятью, и она до сих не восстановилась.

Вместе с ней еще несколько родственников погибших забрали заявления. А на вопрос о мере наказания никто не смог ответить внятно: все говорили - на усмотрение суда.