Почему боятся русских?

По случаю Дня защитника Отечества обозреватель РИА «Омск-Информ» вспоминает анекдотичный случай с представителем Береговой охраны США.

В 90-х писал книжку для одной компании, связанной с нефтью. С куратором, профоргом (вчерашним парторгом) дядей Васей, ездил по стране, собирал материал. На 23 февраля мы оказались в Красноярске. Нужно было взять интервью у американца, контролирующего монтаж заграничной установки.

Дело было в гостинице «Красноярск».  Праздник. Естественно, к американцу мы пришли не пустые. Был еще переводчик – гениальный молодой студент Игорь, который умел с кем-нибудь говорить на отвлеченные темы, но одновременно слышать клиента и в трудных ситуациях мгновенно приходить ему на помощь.

Американец  жил тут уже три месяца и пытался балакать по-нашему. Слово за слово – выпили за праздник. Слово за слово – за погранвойска (дядя Вася был пограничник). Слово за слово – за ВВС, где я числился офицером запаса. Слово за слово – за Береговую охрану США, в которой, как выяснилось, проходил службу американец.

Потом, конечно – где-то после четвертой – начали врать. Дядя Вася точно врал. Он рассказывал, как на китайской границе лично поймал обутого в коровьи копыта диверсанта. Я не отставал, рассказав, что мой дядя лично обнаружил их супернеуловимый  «Китти-хот» еще в 70-х. Хотя почти все было правдой, кроме того, что дядя был не мой, а моего друга. Американец тоже что-то рассказывал, но понять врет он или нет, было невозможно: типа, они наблюдали российские подводные лодки чуть ли не в водах Нью-Йорка.

Затем ломались «на локотках» (я всех победил). Ну а потом американец интригующе заявил: «А знаете, почему в Америке боятся русских?» И рассказал анекдот, явно подогнанный под наш классический шаблон.

Скучая во дворце Цецилиенхоф по окончанию Потсдамской конференции, Трумэн, Черчилль и Сталин заспорили, чей же солдат все же лучше. Для разрешения спора приказали соорудить полосу препятствий. Колючая проволока, горящие покрышки, мины, пулеметный огонь в метре от земли…

Трумэн: «Давай, парень, не посрами». Парень: «Господин президент, война закончилась, у меня дома жена, ребятишки малые – не пойду».

Черчилль: «Давай, солдат, не посрами». Солдат: «Господин премьер-министр, война закончилась, у меня мама дома старенькая, не пойду».

Сталин: «Давай, боец, не посрами». Наш: «За Родину, за Сталина, ур-ра…»

…Дядя Вася,  почувствовав подвох, молча полез в драку. Я не вмешивался – дядя Вася, хоть и встречал серьезное сопротивление, одерживал верх. Разнял погранвойска и береговую охрану студент Игорь. Прислонив к стенке то, что осталось от платяного шкафа и столика, найдя силы выпить мировую, мы удалились.

Игорь нашел меня в Омске через пару лет. Я вернулся в газету, а он, подтверждая свой талант, работал в столице – в каком-то Содружестве переводчиков. Ему нужна была реклама, ну и, соответственно, разговорились. Естественно, вспомнили тот случай. И Игорь на полном серьезе сообщил:

- Вы неправильно поняли американца, - сказал он, - может, он сам неправильно понял анекдот, но имел в виду только то, что американские солдаты боятся русских за их беззаветную преданность Родине.  А еще больше – за их нетребовательность к суровому быту.

Игорь сказал, что американец так и не понял, за что дядя Вася начал его бить.

- Я ему объяснил, что его навыки русского языка пока не совершенны, - поведал переводчик. – И если он хотел донести до нас реальный смысл своего «страха», нужно было процитировать другой уже ставший фольклором текст: «Пока у русского солдата есть пули, спички, самогон – с….те ПТУРС (противотанковый управляемый ракетный снаряд – РИА «Омск-Информ»), солдаты НАТО, дрожи от страха Пентагон».

С праздником.

Владимир Пирогов