Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

В миллионном Омске могут постоянно прослушиваться от 200 до 300 человек, утверждают бывшие оперативники. И «глушилки» им не помогут.      

Первый вице-губернатор Омской области Юрий Гамбург, по заявлению его адвоката Олега Любушкина, носил в кармане глушилку от прослушки сотового телефона и 30 sim-карт. Значительная часть деловой элиты города абсолютно уверена в том, что их телефоны слушают. Складывается впечатление, что защита от прослушек становится все более актуальной. И досконально обстановку здесь знают только оперативники спецслужб, но на широкую аудиторию ее, как правило, не выносят.  

Поэтому РИА «Омск-Информ» попросило прокомментировать ситуацию с прослушкой в Омске председателя комитета по безопасности предпринимательской деятельности Омской ТПП Сергея Мизю.

– Вы лично сталкивались с прослушкой, Сергей Герасимович?

– Видимо, в 2000 году в рамках ОД  сотрудники милиции слушали несколько моих телефонов в общей сложности более 400 суток, а в 2001 году около 350 суток. С учетом того, что прослушивание одного телефона в сутки стоит, по материалам из открытых источников, около 70 тысяч рублей, государство напрасно потратило 5 млн 300 тысяч рублей из-за некомпетентности или  политической ангажированности отдельных сотрудников милиции.

– Это был политический заказ?

– Вероятно, да, ведь результатом стала некая аналитическая записка на 21 печатный лист. Там говорилось, что якобы получаемая мною информация о ситуации в регионе шла в администрацию Президента РФ через клуб ветеранов ФСБ и ассоциацию ветеранов, созданную по инициативе Владимира Путина, которую возглавлял Леонид Шебаршин, бывший начальник внешней разведки.

Мы действительно общались тогда с ассоциацией Леонида Васильевича Шебаршина. Но совсем не обязательно было тратить на прослушку наших телефонов такие колоссальные силы и средства, чтобы это узнать. Ознакомившись с подброшенными мне в 2003 году материалами и, будучи уверенным, что, видимо, контроль телефонных переговоров имел место, я, как и положено, на личном приеме передал копии материалов замначальника УФСБ по Омской области.    

– После скандала со Сноуденом подобная форма работы оперативников воспринимается очень нервно. Но если человек не совершает противообщественных действий, чего бояться?

– Если вы не совершаете и не собираетесь совершать противоправных действий, то и бояться нечего. И это следует из моего жизненного опыта. Даже если и слушали мои телефоны, как указано выше, это никак не повлияло на мою жизнь. Просто всегда думайте, что говорите. Чтобы прекратить эти беспочвенные страхи, нужно, чтобы граждане понимали технологию ведения прослушивания телефонов. Порекомендовал бы прочитать статью, http://znak.com/urfo/articles/19-08-13/101089.html с сайта znak.com. Там толково, очень профессионально и доходчиво написано, как проводятся оперативно-розыскные мероприятия  в России с помощью технических средств и какие последствия могут наступить для вас.

Например, в Екатеринбурге можно записать переговоры почти неограниченного количества граждан. Но в реальных условиях и в соответствии с требованиями закона можно прослушивать в миллионном городе от 200 до 300 человек. Примерно то же самое в Омске. Это ничтожно мало на 2-миллионную Омскую область, и никакого влияния на личную жизнь законопослушных граждан не оказывает, особенно когда есть убийства, особо тяжкие преступления, где оперативники обязаны задействовать все технические возможности в оперативной работе.

– На носитель записать можно все, но расшифровывать и оценивать сказанное все равно будет человек?

– Ни одна компьютерная программа эффективно и качественно это сделать не может.  Потому что важны не только сами слова, но и интонации и нюансы, кто и как говорил и в каких условиях. И только опер, ведущий разработку преступной группы, может понять и дать точную оценку полученным с помощью технических средств данным.

– Кто попадает под прослушку?

– Как правило, это достаточно широкая категория граждан, потенциальных подсудимых по тяжким и особо тяжким делам, в том числе и по делам о коррупции. По моему мнению, политики и чиновники составляют очень небольшую их часть – кстати, в указанной статье все точно разложено. Но самое главное – нужно понять, что защититься от прослушивания телефона всякими так называемыми «глушилками» невозможно. А все варианты с несколькими телефонами, и тем более симками, – это пустая трата денег. К тому же сейчас практически все говорят по сотовым телефонам, а сотовый телефон – это радиостанция, и прослушивать переговоры в эфире, особенно спецслужбам, несложно и недорого.

От редакции:

В декабре прошлого года  после  трех терактов в Волгограде в Госдуму было внесено предложение ввести в ряде регионов тотальную прослушку. Депутаты это предложение не приняли. Как же все-таки уйти от прослушивания телефонов? По просьбам наших читателей еще раз публикуем ссылку на статью о прослушке: http://znak.com/urfo/articles/19-08-13/101089.html. Особенно рекомендуем прочитать ее крупным омским бизнесменам и чиновникам.

2332

В миллионном Омске могут постоянно прослушиваться от 200 до 300 человек, утверждают бывшие оперативники. И «глушилки» им не помогут.      

Первый вице-губернатор Омской области Юрий Гамбург, по заявлению его адвоката Олега Любушкина, носил в кармане глушилку от прослушки сотового телефона и 30 sim-карт. Значительная часть деловой элиты города абсолютно уверена в том, что их телефоны слушают. Складывается впечатление, что защита от прослушек становится все более актуальной. И досконально обстановку здесь знают только оперативники спецслужб, но на широкую аудиторию ее, как правило, не выносят.  

Поэтому РИА «Омск-Информ» попросило прокомментировать ситуацию с прослушкой в Омске председателя комитета по безопасности предпринимательской деятельности Омской ТПП Сергея Мизю.

– Вы лично сталкивались с прослушкой, Сергей Герасимович?

– Видимо, в 2000 году в рамках ОД  сотрудники милиции слушали несколько моих телефонов в общей сложности более 400 суток, а в 2001 году около 350 суток. С учетом того, что прослушивание одного телефона в сутки стоит, по материалам из открытых источников, около 70 тысяч рублей, государство напрасно потратило 5 млн 300 тысяч рублей из-за некомпетентности или  политической ангажированности отдельных сотрудников милиции.

– Это был политический заказ?

– Вероятно, да, ведь результатом стала некая аналитическая записка на 21 печатный лист. Там говорилось, что якобы получаемая мною информация о ситуации в регионе шла в администрацию Президента РФ через клуб ветеранов ФСБ и ассоциацию ветеранов, созданную по инициативе Владимира Путина, которую возглавлял Леонид Шебаршин, бывший начальник внешней разведки.

Мы действительно общались тогда с ассоциацией Леонида Васильевича Шебаршина. Но совсем не обязательно было тратить на прослушку наших телефонов такие колоссальные силы и средства, чтобы это узнать. Ознакомившись с подброшенными мне в 2003 году материалами и, будучи уверенным, что, видимо, контроль телефонных переговоров имел место, я, как и положено, на личном приеме передал копии материалов замначальника УФСБ по Омской области.    

– После скандала со Сноуденом подобная форма работы оперативников воспринимается очень нервно. Но если человек не совершает противообщественных действий, чего бояться?

– Если вы не совершаете и не собираетесь совершать противоправных действий, то и бояться нечего. И это следует из моего жизненного опыта. Даже если и слушали мои телефоны, как указано выше, это никак не повлияло на мою жизнь. Просто всегда думайте, что говорите. Чтобы прекратить эти беспочвенные страхи, нужно, чтобы граждане понимали технологию ведения прослушивания телефонов. Порекомендовал бы прочитать статью, http://znak.com/urfo/articles/19-08-13/101089.html с сайта znak.com. Там толково, очень профессионально и доходчиво написано, как проводятся оперативно-розыскные мероприятия  в России с помощью технических средств и какие последствия могут наступить для вас.

Например, в Екатеринбурге можно записать переговоры почти неограниченного количества граждан. Но в реальных условиях и в соответствии с требованиями закона можно прослушивать в миллионном городе от 200 до 300 человек. Примерно то же самое в Омске. Это ничтожно мало на 2-миллионную Омскую область, и никакого влияния на личную жизнь законопослушных граждан не оказывает, особенно когда есть убийства, особо тяжкие преступления, где оперативники обязаны задействовать все технические возможности в оперативной работе.

– На носитель записать можно все, но расшифровывать и оценивать сказанное все равно будет человек?

– Ни одна компьютерная программа эффективно и качественно это сделать не может.  Потому что важны не только сами слова, но и интонации и нюансы, кто и как говорил и в каких условиях. И только опер, ведущий разработку преступной группы, может понять и дать точную оценку полученным с помощью технических средств данным.

– Кто попадает под прослушку?

– Как правило, это достаточно широкая категория граждан, потенциальных подсудимых по тяжким и особо тяжким делам, в том числе и по делам о коррупции. По моему мнению, политики и чиновники составляют очень небольшую их часть – кстати, в указанной статье все точно разложено. Но самое главное – нужно понять, что защититься от прослушивания телефона всякими так называемыми «глушилками» невозможно. А все варианты с несколькими телефонами, и тем более симками, – это пустая трата денег. К тому же сейчас практически все говорят по сотовым телефонам, а сотовый телефон – это радиостанция, и прослушивать переговоры в эфире, особенно спецслужбам, несложно и недорого.

От редакции:

В декабре прошлого года  после  трех терактов в Волгограде в Госдуму было внесено предложение ввести в ряде регионов тотальную прослушку. Депутаты это предложение не приняли. Как же все-таки уйти от прослушивания телефонов? По просьбам наших читателей еще раз публикуем ссылку на статью о прослушке: http://znak.com/urfo/articles/19-08-13/101089.html. Особенно рекомендуем прочитать ее крупным омским бизнесменам и чиновникам.

2332