Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

По мнению известного социолога, в Омском регионе в очередной раз сложилась парадоксальная ситуация – все знают, кто совершил деяние, но суд не может или не желает наказать виновного. 

Громкий судебный процесс «Дрягин против Ткачука», завершившийся 11 февраля в мировом суде Центрального округа Омска, до сих пор волнует экспертное сообщество и СМИ. Бывшему начальнику областного ГУ по делам, а ныне гендиректору медиахолдинга «Слово» Андрею Ткачуку удалось избежать ответственности за клевету, в которой его обвинял директор ООО «ГЭПИЦентр II», известный в регионе социолог Вадим Дрягин. Однако точка в этом деле еще далеко не постановлена. Дрягин подал в Центральный районный суд апелляцию и рассчитывает все наказать Ткачука.

– Вадим Владиславович, решение суда первой инстанции в вашем споре с экс-руководителем ГУПТР Андреем Ткачуком стало неожиданностью для всех без исключения наблюдателей. В какой-то степени были разногласия по поводу вменения Ткачуку уголовной статьи о клевете, но то, что он будет признан виновным в распространении известных высказываний, сомнению не подвергалось. Особенно удивил специалистов вывод судьи Елены Ребровой о том, что раз «IP-адрес и принадлежность установлена спустя некоторое время»,  комментарий от  22 августа в 21:04:30 был отправлен с  компьютера, «не принадлежащего Ткачуку и расположенного не по его домашнему адресу». Как мне пояснили:  тот, кто этим комментарием хотел «подставить» Андрея Ткачука, – что вытекает из логики вывода судьи, – должен быть покруче ФСБ и постремительнее флэша. Насколько известно, ваши консультанты детально прорабатывали ситуацию. Что должен был сделать этот супергерой, чтобы бросить тень на «кристально чистого человека».

 – Да, это, наверное, самое абсурдное предположение суда.  Потому что, если бы кто-то захотел разместить комментарии, маскируясь под пользователя Ткачука А.Н., из квартиры, расположенной по адресу: г. Омск, пр. К. Маркса, 72, кв. 1, то ему необходимо было бы сделать следующие невозможные действия, а именно:

Денно и нощно злоумышленник должен был отслеживать интернет-пространство, чтобы зафиксировать выход пользователя Ткачука, на многочисленных интернет-площадках.

Иметь достоверную информацию о том, что динамический IP-адрес, присвоенный пользователю, является признаком выхода в Интернет с домашнего компьютера Ткачука.

Иметь доступ к админ-панели сайта БК55, где высвечиваются все данные IP-адресов пользователей, которые заходили, просматривали, читали, размещали комментарии.

Заручиться помощью такой специализированной организации, как отдел БСТМ УМВД России по Омской области, которая оперативно предоставит данные о провайдере или хотя бы сопоставит выход пользователя, ник и IP-адрес пользователя, которого хотят подставить.

Злоумышленнику необходима оперативная помощь провайдеров, которые по предоставленным IP-адресам передадут информацию об абоненте, с которым заключен договор, а также подтвердят, что в момент размещения комментария пользователь осуществлял сеанс связи, выход в Интернет и в данный момент все еще его осуществляет.

Ему необходимо иметь специализированное оборудование с соответствующим программным обеспечением, позволяющим сымитировать динамический IP-адрес выбранного в качестве пользователя анонимщика.

И это все необходимо было сделать в то время, пока домашний компьютер Ткачука  находился в модемной связи с интернет-площадкой БК55. При условии, что эта связь не прерывалась, иначе бы у пользователя Ткачука  появился другой динамический IP-адрес. 

Все это я изложил в апелляционной жалобе на приговор мирового судьи.

– То есть все это нужно сделать, скажем, за два часа, пока реальный Ткачук беспрерывно находится на беспрерывном сеансе связи?

– Именно. Интрига в том, что,  если вы выходите на любую интернет-площадку, выставляете комментарий или просто читаете, вам как пользователю на этой электронной площадке присваивается так называемый динамический IP-код. И он появляется у вас каждый раз, независимо, кто провайдер. Это  набор цифр, с точками, буковками, которые высвечиваются у администратора сайта. Нужно понимать, что код в каждом случае разный, и существует только тот период, пока вы находитесь на сеансе связи. При следующем выходе вам, соответственно,  присваивается новый оригинальный номер, IP-код.  Как попался Ткачук? По запросу  9-го отделения полиции на сайт БК55, его администратор  предоставил справку со всеми динамическими IP-кодами за период, когда были размещены клеветнические комментарии.  После этого  полиция высылает запрос в специализированную организацию. Там определяют, что в указанное время выходили в Интернет пользователи, которые получают доступ в Интернет через Ростелеком. Затем идет запрос  в Ростелеком. И уже там идентифицируются данные абонента.  В нашем случае  Ростелеком выдал информацию о   Ткачуке с указанием домашнего адреса и всем остальным.  А то, что  любой провайдер, который  предоставляет нам услуги интернет-связи,  ведет учет и хронометраж выходов, общеизвестно – у разных людей  разные тарифные планы, размер оплаты и прочее. 

Один из важнейших моментов – цель должна оправдывать средства, и даже если гипотетически предположить, что Ткачука хотели таким образом подставить – все это потребовало бы огромных ресурсов и мощной мотивации. Но он же не американский шпион?

– Но суд учел наличие мотивации у Ткачука?

– В том-то и дело. Суд  не рассматривал наши доказательства  о мотивах преступления. Несмотря на то что мы  трижды ходатайствовали о приобщении к делу публикаций, в которых описывался наш конфликт.  

– А как быть с версией Ткачука о том, что злоумышленники могли подсоединиться к  его  домашнему Wi-Fi –роутеру? 

–  Роутер имеет ограниченное действие. Учитывая расположение квартиры Ткачука – в его доме есть выступающий за периметр дома цокольный этаж (то есть нельзя близко подойти к квартире Ткачука с улицы), – злоумышленниками  могли быть соседи по этажу и соседи верхнего этажа из квартир, расположенных непосредственно над его квартирой. Мои адвокаты опрашивали  соседей, большинство просто не знали, кто проживает по указанному адресу. Из-за ограниченной зоны невозможно поймать Сеть и с улицы, в подъезд доступ ограничен домофоном. Мы просили в качестве свидетелей вызвать соседей Ткачука, но ходатайство было отклонено с показательной формулировкой: данные сведения отношения к делу не имеют.

– С комментариями из правительства Омской области было попроще, но насколько известно, суд и тут ухитрился как-то все запутать?

– Ну, тут можно просто по тексту приговора. «Все компьютеры, расположенные в правительстве Омской области  соединены с одним сервером, который осуществляет выход в Интернет, для внешнего мира они выглядят как один ай пи адрес», сначала гласит сей документ. А далее вывод: Ткачук  «работал в Главном управлении по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области (...), а комментарий под ником «Еще более осведомленный» отправлен (…) с компьютера, принадлежащего Министерству промышленности Омской области (…), то есть вышеуказанный комментарий был отправлен не с места работы Ткачука А.Н.». Понятно, да? Во-первых, Главное управление по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области и Министерство промышленности Омской области входят в состав правительства Омской области.  А если детализировать ситуацию, то в 2012 году Министерство промышленности Омской области было уполномочено предоставлять выход в Интернет всем структурам правительства, в том числе и главному управлению по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области.

– Трудно, однако, не признать подобные силлогизмы как минимум странными.  Ну а как вы расцениваете снятие обвинения с Ткачука за клевету? И зачем вообще рассматривалось  обвинение Ткачука  за клевету, если по решению  суда Ткачук не писал этих комментариев?

– Во-от. Я тоже был  удивлен. В соответствие с законодательством сначала судьи должны установить,  имело ли место само деяние, приписываемое подсудимому, затем – доказано ли, что означенное деяние совершил подсудимый, после – является ли это деяние преступлением, виновен ли он в совершении этого преступления. И уже только после этого – подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им деяние. Но суд первой инстанции, устанавливая якобы непричастность Ткачука к совершению преступления, оправдывает уже «не преступника» за несовершенное им преступление.

Конечно, если не говорить о непрофессионализме судей, то создается впечатление, что за один раз кто-то хотел  в этом споре поставить все точки разом.

– Все-таки, о клевете. Скажу честно,  журналистам эта статья УК очень не нравится. Многие считают, что это один из рычагов ограничить свободу слова. Что в вашем случае есть «клевета»?

– Если под свободой слова подразумевать свободу клеветать, лгать без  всяких ограничений – такая свобода зовется тиранией и, как ни обидно для журналистов, тиранией СМИ. Помните, что писал Ткачук? «Дрягин … не дал за свою карьеру ни одного настоящего опроса. Все анкеты – дерьмо, не поддающееся критике профессионалов, все анкетеры – непрофессиональная банда первоходок, которые не способны даже вписать в анкету ответ, полученный непонятно от кого. Все его опросы – рисование студента в темном подъезде липовых ответов якобы пройденных квартир и опрошенных людей. Просто он хотел на место Ткачука А.Н., а не получилось...», то есть сведения о моей деятельности суд счел оценочными. В этой логике заявление о том, что судья такая-то за всю свою жизнь не вынесла ни одного справедливого, профессионального приговора тоже не клевета, а оценочное суждение. Эту разницу дала в своем заключении эксперт Рогожникова Т.П., доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой исторического языкознания ОмГУ имени Ф.М. Достоевского. Но суд взял в приговор только первую часть заключения эксперта. 

Суд, оправдывая Ткачука, сообщает о том, что сообщения должны быть заведомыми, и сделает следующий вывод: «Для наступления ответственности за клевету  ложные сведения должны быть конкретными, то есть должны содержать факты, поддающиеся проверке. Сообщение о ком-то, что он «непорядочный» человек, недостаточно для признания этих утверждений клеветой. Также абстрактные, обтекаемые выражения («плохой человек», «вредный сосед» и т. п.) не признаются клеветой». 

Так вот, о заведомости:   ГЭПИЦентр-2 и лично я, его руководитель, в мае 2009 года был признан победителем в городском конкурсе в своей отрасли «Лучшее малое предприятие». И именно  в этот период Ткачук возглавлял информационное подразделение мэрии. А распространенные сведения, согласитесь, не являются оценочным мнением, а содержат описание конкретных, якобы имевших место фактов, событий, а не общую оценку моих личных качеств или моего поведения. И каждый факт, при желании, легко можно проверить. И Ткачук знал меня лично, знал он и об успешной деятельности моей организации. 

– Вадим Владиславович, как я уже говорил, такой исчерпывающе оправдательный приговор суда стал неожиданностью для всех без исключения наблюдателей. Но тут возникает другой вопрос. Хорошо, ваша апелляция рассмотрена, и вы добьетесь справедливости. Какие-то меры принимаются к судьям нижестоящих инстанций?

–  В принципе, сам приговор почти в полном объеме – это выступление адвоката Ткачука в первом заседании. Почему суд принял эту сторону этой слабой защиты? Известно, что мировые суды перегружены. И возможно, все дело только в том, что суд, чтобы не заморачиваться, берет позицию одной из сторон, и их доводы ложатся в основу приговора. Поэтому и отказывали нам в ходатайствах и о привлечении свидетелей, и о необходимости запроса в Ростелеком, и прочее. А возможно, такие дела на сегодняшний день –  не уровень наших мировых судов. Но тем не менее факт остается фактом – так или иначе мы имеем  парадоксальную ситуацию: все знают, кто совершил деяние, но суд не может или не желает наказать виновного. 

Насчет мер я не знаю. Наверное, надо писать жалобы в соответствующие инстанции, требовать «крови». А вообще,  в большой степени это ваша работа. 

Владимир Пирогов

1629

По мнению известного социолога, в Омском регионе в очередной раз сложилась парадоксальная ситуация – все знают, кто совершил деяние, но суд не может или не желает наказать виновного. 

Громкий судебный процесс «Дрягин против Ткачука», завершившийся 11 февраля в мировом суде Центрального округа Омска, до сих пор волнует экспертное сообщество и СМИ. Бывшему начальнику областного ГУ по делам, а ныне гендиректору медиахолдинга «Слово» Андрею Ткачуку удалось избежать ответственности за клевету, в которой его обвинял директор ООО «ГЭПИЦентр II», известный в регионе социолог Вадим Дрягин. Однако точка в этом деле еще далеко не постановлена. Дрягин подал в Центральный районный суд апелляцию и рассчитывает все наказать Ткачука.

– Вадим Владиславович, решение суда первой инстанции в вашем споре с экс-руководителем ГУПТР Андреем Ткачуком стало неожиданностью для всех без исключения наблюдателей. В какой-то степени были разногласия по поводу вменения Ткачуку уголовной статьи о клевете, но то, что он будет признан виновным в распространении известных высказываний, сомнению не подвергалось. Особенно удивил специалистов вывод судьи Елены Ребровой о том, что раз «IP-адрес и принадлежность установлена спустя некоторое время»,  комментарий от  22 августа в 21:04:30 был отправлен с  компьютера, «не принадлежащего Ткачуку и расположенного не по его домашнему адресу». Как мне пояснили:  тот, кто этим комментарием хотел «подставить» Андрея Ткачука, – что вытекает из логики вывода судьи, – должен быть покруче ФСБ и постремительнее флэша. Насколько известно, ваши консультанты детально прорабатывали ситуацию. Что должен был сделать этот супергерой, чтобы бросить тень на «кристально чистого человека».

 – Да, это, наверное, самое абсурдное предположение суда.  Потому что, если бы кто-то захотел разместить комментарии, маскируясь под пользователя Ткачука А.Н., из квартиры, расположенной по адресу: г. Омск, пр. К. Маркса, 72, кв. 1, то ему необходимо было бы сделать следующие невозможные действия, а именно:

Денно и нощно злоумышленник должен был отслеживать интернет-пространство, чтобы зафиксировать выход пользователя Ткачука, на многочисленных интернет-площадках.

Иметь достоверную информацию о том, что динамический IP-адрес, присвоенный пользователю, является признаком выхода в Интернет с домашнего компьютера Ткачука.

Иметь доступ к админ-панели сайта БК55, где высвечиваются все данные IP-адресов пользователей, которые заходили, просматривали, читали, размещали комментарии.

Заручиться помощью такой специализированной организации, как отдел БСТМ УМВД России по Омской области, которая оперативно предоставит данные о провайдере или хотя бы сопоставит выход пользователя, ник и IP-адрес пользователя, которого хотят подставить.

Злоумышленнику необходима оперативная помощь провайдеров, которые по предоставленным IP-адресам передадут информацию об абоненте, с которым заключен договор, а также подтвердят, что в момент размещения комментария пользователь осуществлял сеанс связи, выход в Интернет и в данный момент все еще его осуществляет.

Ему необходимо иметь специализированное оборудование с соответствующим программным обеспечением, позволяющим сымитировать динамический IP-адрес выбранного в качестве пользователя анонимщика.

И это все необходимо было сделать в то время, пока домашний компьютер Ткачука  находился в модемной связи с интернет-площадкой БК55. При условии, что эта связь не прерывалась, иначе бы у пользователя Ткачука  появился другой динамический IP-адрес. 

Все это я изложил в апелляционной жалобе на приговор мирового судьи.

– То есть все это нужно сделать, скажем, за два часа, пока реальный Ткачук беспрерывно находится на беспрерывном сеансе связи?

– Именно. Интрига в том, что,  если вы выходите на любую интернет-площадку, выставляете комментарий или просто читаете, вам как пользователю на этой электронной площадке присваивается так называемый динамический IP-код. И он появляется у вас каждый раз, независимо, кто провайдер. Это  набор цифр, с точками, буковками, которые высвечиваются у администратора сайта. Нужно понимать, что код в каждом случае разный, и существует только тот период, пока вы находитесь на сеансе связи. При следующем выходе вам, соответственно,  присваивается новый оригинальный номер, IP-код.  Как попался Ткачук? По запросу  9-го отделения полиции на сайт БК55, его администратор  предоставил справку со всеми динамическими IP-кодами за период, когда были размещены клеветнические комментарии.  После этого  полиция высылает запрос в специализированную организацию. Там определяют, что в указанное время выходили в Интернет пользователи, которые получают доступ в Интернет через Ростелеком. Затем идет запрос  в Ростелеком. И уже там идентифицируются данные абонента.  В нашем случае  Ростелеком выдал информацию о   Ткачуке с указанием домашнего адреса и всем остальным.  А то, что  любой провайдер, который  предоставляет нам услуги интернет-связи,  ведет учет и хронометраж выходов, общеизвестно – у разных людей  разные тарифные планы, размер оплаты и прочее. 

Один из важнейших моментов – цель должна оправдывать средства, и даже если гипотетически предположить, что Ткачука хотели таким образом подставить – все это потребовало бы огромных ресурсов и мощной мотивации. Но он же не американский шпион?

– Но суд учел наличие мотивации у Ткачука?

– В том-то и дело. Суд  не рассматривал наши доказательства  о мотивах преступления. Несмотря на то что мы  трижды ходатайствовали о приобщении к делу публикаций, в которых описывался наш конфликт.  

– А как быть с версией Ткачука о том, что злоумышленники могли подсоединиться к  его  домашнему Wi-Fi –роутеру? 

–  Роутер имеет ограниченное действие. Учитывая расположение квартиры Ткачука – в его доме есть выступающий за периметр дома цокольный этаж (то есть нельзя близко подойти к квартире Ткачука с улицы), – злоумышленниками  могли быть соседи по этажу и соседи верхнего этажа из квартир, расположенных непосредственно над его квартирой. Мои адвокаты опрашивали  соседей, большинство просто не знали, кто проживает по указанному адресу. Из-за ограниченной зоны невозможно поймать Сеть и с улицы, в подъезд доступ ограничен домофоном. Мы просили в качестве свидетелей вызвать соседей Ткачука, но ходатайство было отклонено с показательной формулировкой: данные сведения отношения к делу не имеют.

– С комментариями из правительства Омской области было попроще, но насколько известно, суд и тут ухитрился как-то все запутать?

– Ну, тут можно просто по тексту приговора. «Все компьютеры, расположенные в правительстве Омской области  соединены с одним сервером, который осуществляет выход в Интернет, для внешнего мира они выглядят как один ай пи адрес», сначала гласит сей документ. А далее вывод: Ткачук  «работал в Главном управлении по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области (...), а комментарий под ником «Еще более осведомленный» отправлен (…) с компьютера, принадлежащего Министерству промышленности Омской области (…), то есть вышеуказанный комментарий был отправлен не с места работы Ткачука А.Н.». Понятно, да? Во-первых, Главное управление по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области и Министерство промышленности Омской области входят в состав правительства Омской области.  А если детализировать ситуацию, то в 2012 году Министерство промышленности Омской области было уполномочено предоставлять выход в Интернет всем структурам правительства, в том числе и главному управлению по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Омской области.

– Трудно, однако, не признать подобные силлогизмы как минимум странными.  Ну а как вы расцениваете снятие обвинения с Ткачука за клевету? И зачем вообще рассматривалось  обвинение Ткачука  за клевету, если по решению  суда Ткачук не писал этих комментариев?

– Во-от. Я тоже был  удивлен. В соответствие с законодательством сначала судьи должны установить,  имело ли место само деяние, приписываемое подсудимому, затем – доказано ли, что означенное деяние совершил подсудимый, после – является ли это деяние преступлением, виновен ли он в совершении этого преступления. И уже только после этого – подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им деяние. Но суд первой инстанции, устанавливая якобы непричастность Ткачука к совершению преступления, оправдывает уже «не преступника» за несовершенное им преступление.

Конечно, если не говорить о непрофессионализме судей, то создается впечатление, что за один раз кто-то хотел  в этом споре поставить все точки разом.

– Все-таки, о клевете. Скажу честно,  журналистам эта статья УК очень не нравится. Многие считают, что это один из рычагов ограничить свободу слова. Что в вашем случае есть «клевета»?

– Если под свободой слова подразумевать свободу клеветать, лгать без  всяких ограничений – такая свобода зовется тиранией и, как ни обидно для журналистов, тиранией СМИ. Помните, что писал Ткачук? «Дрягин … не дал за свою карьеру ни одного настоящего опроса. Все анкеты – дерьмо, не поддающееся критике профессионалов, все анкетеры – непрофессиональная банда первоходок, которые не способны даже вписать в анкету ответ, полученный непонятно от кого. Все его опросы – рисование студента в темном подъезде липовых ответов якобы пройденных квартир и опрошенных людей. Просто он хотел на место Ткачука А.Н., а не получилось...», то есть сведения о моей деятельности суд счел оценочными. В этой логике заявление о том, что судья такая-то за всю свою жизнь не вынесла ни одного справедливого, профессионального приговора тоже не клевета, а оценочное суждение. Эту разницу дала в своем заключении эксперт Рогожникова Т.П., доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой исторического языкознания ОмГУ имени Ф.М. Достоевского. Но суд взял в приговор только первую часть заключения эксперта. 

Суд, оправдывая Ткачука, сообщает о том, что сообщения должны быть заведомыми, и сделает следующий вывод: «Для наступления ответственности за клевету  ложные сведения должны быть конкретными, то есть должны содержать факты, поддающиеся проверке. Сообщение о ком-то, что он «непорядочный» человек, недостаточно для признания этих утверждений клеветой. Также абстрактные, обтекаемые выражения («плохой человек», «вредный сосед» и т. п.) не признаются клеветой». 

Так вот, о заведомости:   ГЭПИЦентр-2 и лично я, его руководитель, в мае 2009 года был признан победителем в городском конкурсе в своей отрасли «Лучшее малое предприятие». И именно  в этот период Ткачук возглавлял информационное подразделение мэрии. А распространенные сведения, согласитесь, не являются оценочным мнением, а содержат описание конкретных, якобы имевших место фактов, событий, а не общую оценку моих личных качеств или моего поведения. И каждый факт, при желании, легко можно проверить. И Ткачук знал меня лично, знал он и об успешной деятельности моей организации. 

– Вадим Владиславович, как я уже говорил, такой исчерпывающе оправдательный приговор суда стал неожиданностью для всех без исключения наблюдателей. Но тут возникает другой вопрос. Хорошо, ваша апелляция рассмотрена, и вы добьетесь справедливости. Какие-то меры принимаются к судьям нижестоящих инстанций?

–  В принципе, сам приговор почти в полном объеме – это выступление адвоката Ткачука в первом заседании. Почему суд принял эту сторону этой слабой защиты? Известно, что мировые суды перегружены. И возможно, все дело только в том, что суд, чтобы не заморачиваться, берет позицию одной из сторон, и их доводы ложатся в основу приговора. Поэтому и отказывали нам в ходатайствах и о привлечении свидетелей, и о необходимости запроса в Ростелеком, и прочее. А возможно, такие дела на сегодняшний день –  не уровень наших мировых судов. Но тем не менее факт остается фактом – так или иначе мы имеем  парадоксальную ситуацию: все знают, кто совершил деяние, но суд не может или не желает наказать виновного. 

Насчет мер я не знаю. Наверное, надо писать жалобы в соответствующие инстанции, требовать «крови». А вообще,  в большой степени это ваша работа. 

Владимир Пирогов

1629