Добровольцы-омичи под руководством заместителя председателя Омского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Игоря Коновалова три года ведут раскопки фундамента Воскресенского собора.

- Игорь, вы не археолог. Почему же занимаетесь раскопками?

- Специалисты из Союза профессиональных археологов под руководством профессора Бориса Коникова работали здесь в 2009 году, когда шла речь о восстановлении храма. У археологов был грант. По итогам работы провели выставку. Но потом деньги кончились, восстановление храма отложили на неопределенный срок. Душа болела оттого, что памятник истории и архитектуры был брошен. Я обратился с предложением в областное министерство культуры оформить руинированный объект для экспонирования. Собор является первым каменным зданием Омска, его подлинные руины - ценнейший памятник материальной культуры, поскольку не может быть другого первого каменного здания. Но для этого необходимо было дальнейшее выявление руин. Археологи использовали полевой метод: сделали несколько шурфов в разных местах, а хотелось максимально открыть стены подземной части здания. Нам разрешили. То, чем мы занимаемся, - это, строго говоря, не раскопки, а консервация. Там, где открыли кирпичную кладку, делали еще ряд из старого кирпича.

- Вы получили добро и пришли на площадку. Но один в поле не воин.

- Ни разу я не был один. По вечерам и в выходные всегда приходили добровольные помощники. В 2009—2010-м - учащиеся казачьего юридического колледжа, в 2011-2012-м - члены ВООПИиК, библиотекари. Бригада из городских библиотек приходила постоянно, они потом составили интересный отчет. В 2013 году стали приглашать омичей через Интернет. И народ откликнулся, по субботам до 30 человек приходило, лопат и скребков не хватало.

- Расскажите о самой значительной находке.

- Памятная плита в честь пропавших без вести на Русско-японской войне. На ней имена 30 офицеров и сообщение о 700 нижних чинах Тобольского полка. Плита мраморная 80 на 40 и толщиной 10 сантиметров. Скорее всего, она была укреплена на стене притвора храма. Мы предполагаем, что, когда храм в 50-е годы разбирали, плиту оторвали от стены, бросили в подполье и потом засыпали строительным мусором. При падении она раскололась.

- Но это же свидетельство варварства. Борьбы не только с религией, но и с памятью павших на войне!

- А какое при советской власти было отношение к дореволюционным войнам? Чтили только героев Гражданской и Великой Отечественной.

- Какие еще примеры поругания святыни вы обнаружили?

-Такова вся история сноса. Часть дома по соседству возводилась из кирпича собора. Дом строил РМЗ «Омскэнерго» хозспособом. Рабочих отправляли на стройку ломать стены и чистить кирпичи от раствора. Об этом нам рассказал человек, отец которого ломал храм, а потом получил квартиру в этом доме. Между домом и храмом стоял кран, который подавал эти кирпичи каменщикам. Мы долго думали, почему сохранившиеся стены имеют уступы? Пришли к выводу: удобнее было работать на высоте человеческого роста. Кстати, мы нашли несколько кувалд, зубил - красноречивых орудий сноса. Кирпичи чистить было нелегко - раствор был прочным. Сломанные кирпичи выбрасывали. Мы старинные кирпичи, целые и разбитые, сохранили. Накопилось уже 15 поддонов.

- Кстати, хорош ли был кирпич?

- Хуже, чем на Успенском соборе. Все-таки на 100 с лишним лет строили раньше. В XVIII веке кирпич обжигали на дровах, и очевидны следы недожога: не могли добиться нужной температуры. Но преимущество старинной кладки в том, что она плотная. Кирпич пористый, известковый раствор мягкий, пластичный - в кладке нет пустых швов, система перевязки надежна. Поэтому марка кирпича не имеет принципиального значения.

- Какие вынутые из земли предметы рассказали о жизни войскового храма?

- Мы нашли много фрагментов церковной утвари: лампад, подсвечников, оклада икон, цепь от паникадила. Пришли к выводу: эти предметы были сломаны не при ликвидации собора. Храм был богатым, и если что-то ломалось, меняли на новое, а ветхое складывали в одном месте. Нашли часть ткани облачения - полоску золотного шитья на зеленой основе. Мы обнаружили чугунную, художественного литья ручку от главной двери собора. Можно предположить, что за нее брался Федор Достоевский, описавший в «Записках из Мертвого дома» свои посещения служб в Воскресенском соборе. Ручка ржавая, но если чистить, появляются сколы. Мне кажется, это очень интересный экспонат.

- А были необъяснимые вещи?

- Были. Например, непонятно, как сюда попал армейский чугунный кухонный котел. Кухни-то в соборе не было. Или пушечное ядро. Одна из версий: на месте крепости еще до строительства храма проводились стрельбы.

Еще мы ломали голову вот над чем. К собору в разное время были пристроены два небольших хозяйственных помещения. В северном есть полуметровый колодец, из которого труба вела за пределы здания. Что это? Пришли к выводу, что труба была предназначена для слива воды после крещений. По церковным правилам ее нельзя смешивать с бытовой. Еще вопрос: для чего под боковыми папертями были устроены помещения, не соединяющиеся с собором? Историк Наталья Лебедева предположила: это склепы. Но на южной стороне размер для захоронения маловат: 1,5 на 1,2 метра. Люди стали выдвигать версии: карцер, ледник, кладовка, тайник? Фантазия заработала. А я инженер, и мне кажется, мое техническое предположение ближе к жизни: это прообраз современного кондиционера. По каналу, соединяющему подземные помещения с храмом, шел воздух, летом прохладный от земли. В старину были примеры таких конструктивных решений. Кстати, в соборе было 8 печей - голландских, обшитых металлом. И мы обнаружили фундамент от печи в притворе, не обозначенной на плане храма середины XIX века. Может быть, печь поставили позже.

- Вы упомянули человека, который увлечен тайной омских кладов, подземных ходов. А вас это не интересует?

- Это мифы. Ходы и клады искали и под взорванным Успенским собором. Но там этого не было, а было тайное захоронение святого Сильвестра, что более значимо, чем клады. Иногда простые вещи могут многое рассказать о прошлом. Вот, например, повсюду мы находили подметки от сапог - до сотни. Откуда? А дело в том, что во время Великой Отечественной войны здесь располагалось мужское военно-медицинское училище имени Щорса. Учились в нем полтора года, а сапоги выдавались курсантам на год. Старые бросали в подпол.

- Есть ли загадка Воскресенского собора, которую очень хочется разгадать?

- Есть. Если поднять историю начала его строительства, обнаружим, что приглашенный из Тобольска зодчий Иван Черепанов поменял место. Командир сибирского корпуса Иван Шпрингер выбрал решение, наилучшее с градостроительной точки зрения - в центре площади, на пересечении улиц. А Черепанов указал на каноническую ошибку: алтарь православного храма должен смотреть на восток, а тут получалось на юг. Построили как положено. А неподалеку поставили генеральский дом с толщиной стен в полтора метра, средневековыми сводами в подвале. Моя версия: фундамент дома был сделан под храм, который потом по требованию Черепанова перенесли. Интересно поискать этому доказательства.

- Чем вы хотите закончить исследование Воскресенского собора?

- Хотел бы установить памятные доски: «Здесь молился Федор Достоевский», «Здесь крестили Михаила Врубеля», «Отсюда ушел сражаться на Бородино Ширванский полк», «Здесь в 1773-1792 году был лютеранский придел святой Катарины», «Здесь стоял во время службы Иоанн Кронштадтский». Биография Воскресенского собора уникальна: в ней вся история Омска.

Омская Правда