Владимир СТРУНИН: «Я – чиновник, а мой работодатель – министр образования»

Ректор Омского госуниверситета Владимир Струнин откровенно ответил на вопросы о конфликте в стенах своего вуза и даже назвал свою зарплату.

Вышедший на федеральный уровень конфликт с зарплатами в стенах Омского государственного университета имени Достоевского заставил ректора вуза Владимира Струнина сесть за стол переговоров с преподавателями. До разрешения трудового спора в ОмГУ еще далеко, но стороны, по крайней мере, друг друга услышали.

А началось все в понедельник, 18 марта, когда в приемную Струнина принесли открытое письмо преподавателей, в котором они потребовали повышения зарплаты и раскрытия данных о доходах сотрудников ОмГУ – от ректора до преподавателей. После того как открытое письмо, под которым подписались 126 преподавателей ОмГУ, было опубликовано на сайте РИА «Омск-Информ», грянула буря. Буквально за два дня конфликт в университете вышел на федеральный уровень, а ректору пришлось срочно тушить пожар.

Уже на протяжении нескольких дней Владимир Струнин ходит по факультетам и обсуждает с сотрудниками ситуацию с зарплатами и способы ее повышения. Перед сегодняшней встречей с факультетом международного бизнеса, где, по его словам, «с зарплатами относительно хорошо, но есть другие проблемы», Владимир Струнин дал откровенное интервью РИА «Омск-Информ» и даже назвал свою зарплату.

– Владимир Иванович, вы понимаете мотивы преподавателей, написавших открытое письмо?

– То, что зарплаты маленькие, мне это и без письма известно было, и без всяких наездов с чьей бы то ни было стороны. Это для меня не секрет.

– Каким вы видите выход из сложившейся ситуации?

– А что вы предлагаете?

– Можно обратиться в Минобразования по поводу увеличения финансирования.

– Я уже обращался, еще в сентябре прошлого года. Ну что мне ответили… Ничего не ответили, официального ответа я не получил. Не знаю, почему мне не ответили.

– А еще бы какие-то попытки достучаться до министра Дмитрия Ливанова?

– С моей стороны было достаточно одной попытки. Я не могу каждый месяц писать письма министру. Один раз написал, остальное как-то несерьезно.

– Ну, а другие способы? Например, договориться о встрече с Ливановым через сенатора Игоря Зугу, который помогал вашему первому проректору на недавних выборах в Заксобрание. 

– Понимаете, это (низкие зарплаты преподавателей – РИА «Омск-Информ») проблема не только нашего университета, а системы профессионального образования в России. Ну обратится сенатор… Насколько это правильно по отношению ко всему вузовскому сообществу России? Я слабо верю, что ситуация вдруг решится в пользу одного взятого университета. Так не бывает. Работать несистемно я не должен, потому что я чиновник.

– Подождите, вас же ректором выбрал коллектив вуза.

– Я являюсь работником, нанятым на работу Министерством образования и науки Российской Федерации. Моим работодателей является министр. То, что выбрал коллектив – это рекомендация. А назначает, заключает договор, назначает заработную плату и контролирует исполнение обязанностей министр.

– И все же, Владимир Иванович, что вы сделали для повышения зарплаты преподавателей, кроме написания одного письма министру Ливанову?

– Для того чтобы существенно поднять зарплату, денег в университете нет. Это раз. Но мы поддерживаем преподавателей, вводя те или иные надбавки. Еще два года назад мы ввели 20-процентную надбавку для преподавателей, не имеющих научную степень. Ни в одном вузе такого нет! Кроме того, мы выплачиваем премиальные два раза в год тем преподавателям, которые успешно работают. Этих денег не так много, чтобы они ощутимо сказались на преподавателях, которые не имеют возможности заниматься наукой или расширять свои объемы работ, потому что студентов нет. Тем не менее, те, кто работает, свои зарплаты получает. Ведь средняя зарплата по вузу немаленькая (34 700 рублей), и она соответствует средней зарплате по региону, даже выше. Нам нужно бороться за преподавателей, которые получают маленькие зарплаты. Но для этого нужны ресурсы, это не такая уж простая задача.

– А маленькие зарплаты – это сколько? Преподаватели говорят о 16-17 тысячах. Это так?

– Да, если поделить федеральное финансирование на количество преподавателей, получается 16 800 рублей. Плюс университет доплачивает, примерно на 19 тысяч мы выходим. Есть и те, кто получает меньше. Но это те, кто работает на полставки.

– В своем письме преподаватели предложили вам раскрыть зарплаты в ОмГУ – от ректора до простых преподавателей. Как вы на это смотрите?

– Это нарушение закона о конфиденциальности персональных данных. Я не собираюсь этого делать. Свою зарплату на встречах с преподавателями я высвечиваю вплоть до рубля, как она начисляется. Никаких секретов для коллектива здесь нет. А расцвечивать это на всю Россию запрещает закон. Я не буду с каждым преподавателем, каждым управленцем это согласовывать. Зачем мне нужна такая заморочка? Хотя никаких секретов здесь и нет. Зарплата ректора формируется не мной, а работодателем, в Москве. Я ни рубля сам себе заплатить не могу (смеется).

– Извините за неприличный вопрос. А какая зарплата у ректора ОмГУ?

– Ну где-то в районе 125-126 тысяч.    

– То есть примерно в четыре раза больше, чем в среднем у преподавателей?

– Давайте не будем сравнивать (кричит)! Мне платит работодатель!

– Хорошо. И все же – как реально повысить зарплату преподавателям? Они снова собираются писать вашему работодателю-министру.

– Писать на имя министра вправе каждый преподаватель. Но писать нужно конкретные вещи, обсуждать методику расчета заработной платы. Это обсуждается на уровне России, причем не первый месяц. Это методика расчета зарплаты, которую придумал не Струнин и не ректор другого вуза. Нам эту методику дает министерство. Она совершенно проста по схеме. Все источники финансирования, формирующие фонд заработной платы, делятся на численный состав преподавателей. Там и наука, и совмещение по нагрузке, даже деньги на молоко, которое человек получает. Мы используем эту методику – даем цифры в Москву, а там рассчитывают среднюю зарплату и формируют ее. Не мы начисляем.

По поводу этой методики я и писал в сентябре письмо. Знаю, что и в прессе обсуждается, что нужно к этому подходить по-другому. Ну давайте мы, в смысле преподаватели, напишем еще. Но надо прописать новую методику грамотно и без всяких скандальных вариантов. Это должен быть диалог двухстороннего характера, а не жареные семечки в прессе.

– И последнее. Вы будете отвечать на открытое письмо преподавателей в письменном виде, размещать его в СМИ?

– Ну конечно, я сейчас пройду по всем факультетам и напишу ответ. Там и отвечать-то, собственно, уже нечего. Все и так уже сформулировано. Но я отвечу преподавателям внутри университета, а там они уже пускай решают уже сами – где и как этот ответ размещать. Моя публичность, прежде всего, в стенах университета. Я должен нести ответственность перед своими сотрудниками и студентами. А афишировать это дело в округе, чтобы там согревать кого-то дополнительной информацией, – я этим делом заниматься НЕ БУ-ДУ.

Фото на обложке – журнал «Эксперт»