Поиск

А в нашей стране эта ноша не для слабонервных, потому жизнь у нас порой бывает такая - что да, сами знаете… «Комсомолка» поздравляет любимого писателя с днем рождения и публикует разговор, состоявшийся накануне.   

- Михаил Михайлович, что с нами не так? На нас метеорит вот свалился. А мы хохочем, анекдоты уже пошли. Американцы думают: чего они там смеются - потому что не попал что ли? А у нас, может, национальная терапия такая. А вы боитесь того, что падает сверху?

- А чего бояться? Ну упадет. Значит, все отпечатаемся. Вы, я, пальто в гардеробе, ДТП на МКАДе, драка в кафе, операция на сердце, успешно окончившаяся только что... Все поздравили друг друга и тут же дружно отпечатались. Но наши люди отпечатаются с опущенными головами. Я так думаю. Но вообще я не люблю, когда что-то падет сверху. Вот, между прочим, в городе, где я родился, - ну вы знаете, что это за город, - была одна тетка, которая укладывала в постель мужчину ударом живота. И овладевала несчастным. Но тут хоть можно вырваться и убежать по коридору, а от метеорита не вырвешься. Зато когда все вместе, ничего не страшно. Так что встретим достойно и отпечатаемся в лучшем виде. С улыбкой. Над всем, что падает сверху, мы всегда смеемся. Кризис накрыл - хохочем. Наводнение - хохочем. У нас же череда катастроф, а тут еще и метеорит получили. Конечно, смешно.  

- А представляете, как обидно отпечататься с чемоданом денег? Хотя сейчас представителям власти нельзя уже быть сильно богатыми, спрашивать строго будут - откуда дровишки?

- Ну... бедных туда вообще не берут! Насколько я себе представляю. Нет, они не допустят - побросают все кнопки, мигалки, к чертовой матери, поедут считать собственность в Майами. А вообще, конечно, если пришел во власть, то главная задача - не дать себе разбогатеть. Тут же надо иметь железную силу воли! Бывают люди у нас, которые не разбогатели. Такого сразу видно. Он выглядит, как человек, который сидит на голодной диете, - он меняется страшно. Становится злобным, потому что все вокруг танцуют и поют, а он же держится из последних сил и по пути расстреливает всех остальных. Нет, ну мы знаем одного такого - ходил в одних сапогах, даже анализы никому не доверял. Но у него в собственности была вся страна, и она это чувствовала. Так что лучше пусть они будут богатыми. Давайте им разрешим. А то останемся без парламента - нельзя так. Но, судя по лицам, они продержатся еще.

«Как они заманили сюда население?»

- А на чем у нас все до сих пор как-то держится? Не на честном же слове?

- Здесь слишком все большое. Поэтому нагадил здесь, перешел туда, там еще не тронуто. Никто и не претендует, чтобы нас рассыпать и как-то сюда войти. Наполеон когда-то пробовал. И потом долго искал человека, который ему это посоветовал. Я читал его воспоминания. Наполеон писал: «Я всегда входил в страну, там люди работали, мы с армией никому не мешали, я давал сражение, побеждал, все продолжали работать. Изобилие, продовольствие...». Наполеон, он же хотел свой Евросоюз сделать. Только Россия да Англия ему все не давались. Он так сказал на военном совете: «Войдем в страну, дадим сражение, выиграем и принудим их вступить в Евросоюз». И вошел в Россию. Они продвигались по дороге около 4 тысяч лье - давать сражение некому. Двигаются дальше - никого нет, деревни пустые, муки нет, зерно. У гвардейцев начались кровавые поносы. Холеные лошади в плюмажах дохнут. «Мне передали, - пишет Наполеон, что русские лошади приучены есть кору и ветки деревьев… Я заказал ручные мельницы в Париже – они пришли только к зиме». А он в июне вошел - к нам все в июне входят. В надежде, значит, за летний период управиться… Как-то дошел до Бородина дал сражение, победил и вошел в Москву. А там никого. Месяц сидел в Кремле, ждал депутацию городских властей. Никого. Пошли грабежи, солдаты превратились в мародеров. Он послал письмо Александру I. Месяц ждал. Нет ответа. И опять ему кто-то посоветовал: надо идти на Петербург. Он: «Куда-а? Где Петербург? У вас карты вообще есть? Что это за страна! Как они заманили сюда население?» Дальше Наполеон пишет: «Я вспомнил, я же император Франции, что я здесь делаю? А тут уже надвигалась зима, и я дал приказ отступать. Но это уже не та армия – все увешаны награбленным, золотой посудой… Началась партизанская война. Они не работали, они все начали воевать. Как-то мы добрались до Немана. Я шел впереди войск, опираясь на палку. Никто в меня уже не стрелял». Так и кончилась война. Вошло 450 тысяч французов, а вышло 60... Зато потом гувернеры в каждой русской семье появились.

- Грустная история. Ну про Наполеона разное говорят, а что говорят о вас?

- Мне на этот вопрос сложно ответить. Если бы спросить обо мне, допустим, Райкина - что он скажет? Предатель. Если Товстоногова - сказал бы «лирический сатирик». Если жену - «невыносимый». Спросить друзей - скажут, не умеет дружить. Не звонит, вечно занят, спит. Для других я одессит. Я же знаю, что они имеют в виду. Может, публика, которую никто почему-то не спрашивает, скажет: «ну, он о себе хотя бы говорит правду». А вообще личность гораздо разнообразнее, чем толпа. Я про себя всегда знал, что либо все будет хорошо, либо мои шутки станут бессмертными. Ошибся. Сейчас я и живу хорошо, и шутки все звучат и звучат. Я, знаете, не мечтал стать артистом - не думал даже. Работал в порту, смотрел на пароходы. Я хотел за границу - не жить, посмотреть хотя бы. Кто тебе может сказать, что ты талантливый? Талантливые же люди. Кто тебе скажет, что ты умный - только умный же человек. О внешности тебе скажет женщина, о здоровье - врачи. Ты сам о себе ничего не знаешь. Так же, как ты не знаешь, когда тебе уходить. Я привык, что меня окружают люди, которым я могу доверять, да еще зал не фальшивит никогда. Он тебе пустыми стульями пишет ответ - все, больше не выходи. Раньше я говорил, что уйду со сцены, когда люди уйдут из зала. Сейчас говорю, что уйду немножко раньше, чем уйдет зал. Я видел Леонида Утесова - он был еще в хорошей форме - и сидел в Саду «Эрмитаж» один. Так нельзя. Если я чувствую, что меня хотят видеть, у меня начинается вот это: тук-тук-тук. Тоска сменяет тревогу, тревога сменяет тоску.

- Цивилизация как-то меняет чувство юмора? Древние римляне смеялись над теми же вещами, что и мы?

- Я так скажу. Мы утратили намек. Сейчас нужен плевок в лоб и пинок под зад. Намек и ирония уходят вместе с временами, когда мы плохо питались и неважно одевались.

- Весенний такой вопрос: где надо искать любовь?

- Там, где женщины, конечно. Но вообще, должен сказать, что любовь это не путь, это конец пути. Лучше всего искать любовь в провинции. В Москве вас никто не видит, вы в машине. Пока вы на что-то не налетите, вы из машины не выходите. Вы соревнуетесь машинами. А сейчас уже и санитарки с айфонами и медсестры на машинах паркуются. В гламуре. Там на вас посмотрели, оценили, подсчитали. Кем ваша мама, кем папа, кем вы сами. Все! Пройдите гламурную девицу насквозь - вы человека не встретите. Хорошо знакомиться на митингах протеста. Там более приличная публика собирается. Вот недавно даже свадьба была - у участников протестного движения. Так что правительство пусть не тревожится о митингующих - они пришли познакомиться.

- Что такое значит «по-женски талантливо»?

- Женщина, мне кажется, мастер однозначных решений. Это мужчина сомневается, у него в мозгу куча равнозначных решений. Поэтому с женщиной, с которой я живу, мне легко. Я всегда получаю от нее четкое решение. Я знаю, куда мне двигаться, и не трачу много времени.

Генерал Лебедь был образцом

- Почему люди с глобальным чувством юмора так концентрированно рождаются именно в Одессе? 

- Не знаю. Но в Одессе это даже не называется юмором. Это способ мышления.  Там же никто не смеется. Там компания на углу спрашивает: ты куда? - Нет, я иду домой… И все можно понять. «Мне надо к вокзалу – трамвай идет в другую сторону, вы хоть сядьте туда лицом». В Одессе вы хохот не услышите. Юмора много, хохота мало. Там стиль жизни такой. Может, потому что там смесь национальностей и языков? Там Молдавия, Италия, Франция Украина, там евреи. Куча! Но вот в Казахстане, например, - смесь Азии и России, там прекрасный, чистый, правильный русский язык, но никакого юмора. А в Одессе - наоборот. Богатое мышление и бедный язык рождают лаконизм. Что такое юмор? Это сказать не договорив и понять не дослушав. Мы, когда приезжаем сюда, мы начинаем перебивать. Ну потому что понятно уже, что он хочет сказать. Мне все время хочется перебить, чтобы он сэкономил мне и себе кусок жизни. Вот это ощущение юмора, когда можно на полуслове все понять - это и есть Одесса.     

- А где вас лучше понимают?

- Номер один - Ростов. Там тоже смесь - русские, армяне... и зал изумительно хорош. В Томске как-то выступал, старался-старался - холодно. Я споткнулся лицом. Об стенку. Омск - другое дело. Из всех тех городов Красноярск самый лучший. Магадан прекрасный. Туда люди  сънзжались со всех концов страны Там тоже съезжаются со всех сторон. Ленинград - публика номер два. Одесса - три. Четыре - Москва. Но Ростов - это номер один! Там сразу включаются. 

- Чувство юмора можно развить, как музыкальный слух?

- Не думаю. Это врожденное, абсолютно неосознанное. Бывает, что человек сам не может шутить, но прекрасно понимает чужой юмор. Вообще, в этой стране для признания надо жить довольно долго. Потом понимаешь, что слова твои не умирают, и это приятно. Вначале о тебе говорят: болтун, шутник, одессит, плетет что-то. И потом постепенно про тебя вдруг кто-то скажет - он настоящий художник. Потом еще что-то кто-то скажет, а потом уже цитируют и цитируют. И не перестают. А уж такие слова, как «может, в консерватории что-то подправить» - уже прямо в камне. И ты живешь среди собственного наследия. Хотя меня читать сложно.  «Раки по пять» пробовали в напечатанном виде прочитать? Но есть те, кто читает на бумаге, допустим, миниатюру «Авас» и вслух хохочет. Или «Рассказ подрывника». Там же мата нет, но он там есть. И люди просят, может, полностью прочитаете? Но его там нет. Так, кстати, генерал Лебедь говорил. Он внутри себя переводил с мата на русский язык. И все понимали, что там внутри идет большой перевод, ему надо как-то выразить. Так что генерал Лебедь для меня был образцом.

В обмане участвовал, но как жертва

- Говорят, что вас очень зажимали. Прямо как Высоцкого. Магнитофонные записи были, а видео - нет. А всем страшно хотелось посмотреть, как вы выглядите. Вы помните ваше первое видео?

- Думаю, что первое видео - это запись «Вокруг смеха». Это Татьяна Паухова. А до этого все так и было. Как с Высоцким, только звук - бобины, бобины... Я бобинный мальчик. Как Володя слышал отовсюду свой голос - и на пляже и в магазине, и на даче, так и я. Из-за каждого забора слышал свой голос. Но действительно никто не знал, как я выгляжу.

- Над чем вы никогда не станете смеяться?

- Над обнаженной женщиной, которая протестует, над старушкой, которая споткнулась. Над пожилыми вообще никогда не стану смеяться, над потерей памяти, над кривостью и косостью. Не люблю, когда юмор опускается ниже пояса. Чтобы отбить охоту к сексу - он годится. Высмеивание, воспевание или детализация сексуальных ощущений - лучшее средство их убить. Я обнаженную женщину не хочу видеть - хочу видеть кусочек. Я все представлю. В нашем городе, когда кто-то говорил: «Ты что, голой бабы не видел?», ответ в любом случае был идиотский.

- А вы всегда отсекаете плохой юмор, плохие книги, кино и плохих людей? Это ведь такая духовная гигиена, в общем.

- Я всегда читаю Чехова. Перечитываю бесконечно. Сейчас читаю «Анну Каренину». Божественно. Стива Облонский проснулся в прекрасном настроении и вдруг вспомнил, что жена нашла вчера его записку к француженке, а он не успел приготовить лицо! Нелепо что-то отвергал, запутался... Он, конечно, изменял ей, но совершенно не готов был к разоблачению.

- Стива Облонский - мне кажется, он так похож на вас.

- Не уверен. Может быть, в молодые годы. После этого я все время слышал эти женские голоса: «Миша, клянусь!». В обмане участвовал, но как жертва. Сейчас у меня жена, которую я люблю и слушаюсь. И там где Левин возмущен тем, что Стива продает лес какому-то жулику за бесценок - вот моя жена это Левин в моей жизни. Она меня останавливает, иначе я бы вдряпывался в самые разные передряги.

- Где вы встречали хорошие лица?

- Раньше видел на демонстрациях, это были студенты в пальто, перешитых из шинелей. В Морском институте. Я думаю, кстати, что сомалийские пираты, как ия, окончили одесский институт инженерно военноморского фдлота. А сейчас вижу на моих концертах Вот 24 марта будет авторский вечер в «Крокус Сити-холл».

2305

А в нашей стране эта ноша не для слабонервных, потому жизнь у нас порой бывает такая - что да, сами знаете… «Комсомолка» поздравляет любимого писателя с днем рождения и публикует разговор, состоявшийся накануне.   

- Михаил Михайлович, что с нами не так? На нас метеорит вот свалился. А мы хохочем, анекдоты уже пошли. Американцы думают: чего они там смеются - потому что не попал что ли? А у нас, может, национальная терапия такая. А вы боитесь того, что падает сверху?

- А чего бояться? Ну упадет. Значит, все отпечатаемся. Вы, я, пальто в гардеробе, ДТП на МКАДе, драка в кафе, операция на сердце, успешно окончившаяся только что... Все поздравили друг друга и тут же дружно отпечатались. Но наши люди отпечатаются с опущенными головами. Я так думаю. Но вообще я не люблю, когда что-то падет сверху. Вот, между прочим, в городе, где я родился, - ну вы знаете, что это за город, - была одна тетка, которая укладывала в постель мужчину ударом живота. И овладевала несчастным. Но тут хоть можно вырваться и убежать по коридору, а от метеорита не вырвешься. Зато когда все вместе, ничего не страшно. Так что встретим достойно и отпечатаемся в лучшем виде. С улыбкой. Над всем, что падает сверху, мы всегда смеемся. Кризис накрыл - хохочем. Наводнение - хохочем. У нас же череда катастроф, а тут еще и метеорит получили. Конечно, смешно.  

- А представляете, как обидно отпечататься с чемоданом денег? Хотя сейчас представителям власти нельзя уже быть сильно богатыми, спрашивать строго будут - откуда дровишки?

- Ну... бедных туда вообще не берут! Насколько я себе представляю. Нет, они не допустят - побросают все кнопки, мигалки, к чертовой матери, поедут считать собственность в Майами. А вообще, конечно, если пришел во власть, то главная задача - не дать себе разбогатеть. Тут же надо иметь железную силу воли! Бывают люди у нас, которые не разбогатели. Такого сразу видно. Он выглядит, как человек, который сидит на голодной диете, - он меняется страшно. Становится злобным, потому что все вокруг танцуют и поют, а он же держится из последних сил и по пути расстреливает всех остальных. Нет, ну мы знаем одного такого - ходил в одних сапогах, даже анализы никому не доверял. Но у него в собственности была вся страна, и она это чувствовала. Так что лучше пусть они будут богатыми. Давайте им разрешим. А то останемся без парламента - нельзя так. Но, судя по лицам, они продержатся еще.

«Как они заманили сюда население?»

- А на чем у нас все до сих пор как-то держится? Не на честном же слове?

- Здесь слишком все большое. Поэтому нагадил здесь, перешел туда, там еще не тронуто. Никто и не претендует, чтобы нас рассыпать и как-то сюда войти. Наполеон когда-то пробовал. И потом долго искал человека, который ему это посоветовал. Я читал его воспоминания. Наполеон писал: «Я всегда входил в страну, там люди работали, мы с армией никому не мешали, я давал сражение, побеждал, все продолжали работать. Изобилие, продовольствие...». Наполеон, он же хотел свой Евросоюз сделать. Только Россия да Англия ему все не давались. Он так сказал на военном совете: «Войдем в страну, дадим сражение, выиграем и принудим их вступить в Евросоюз». И вошел в Россию. Они продвигались по дороге около 4 тысяч лье - давать сражение некому. Двигаются дальше - никого нет, деревни пустые, муки нет, зерно. У гвардейцев начались кровавые поносы. Холеные лошади в плюмажах дохнут. «Мне передали, - пишет Наполеон, что русские лошади приучены есть кору и ветки деревьев… Я заказал ручные мельницы в Париже – они пришли только к зиме». А он в июне вошел - к нам все в июне входят. В надежде, значит, за летний период управиться… Как-то дошел до Бородина дал сражение, победил и вошел в Москву. А там никого. Месяц сидел в Кремле, ждал депутацию городских властей. Никого. Пошли грабежи, солдаты превратились в мародеров. Он послал письмо Александру I. Месяц ждал. Нет ответа. И опять ему кто-то посоветовал: надо идти на Петербург. Он: «Куда-а? Где Петербург? У вас карты вообще есть? Что это за страна! Как они заманили сюда население?» Дальше Наполеон пишет: «Я вспомнил, я же император Франции, что я здесь делаю? А тут уже надвигалась зима, и я дал приказ отступать. Но это уже не та армия – все увешаны награбленным, золотой посудой… Началась партизанская война. Они не работали, они все начали воевать. Как-то мы добрались до Немана. Я шел впереди войск, опираясь на палку. Никто в меня уже не стрелял». Так и кончилась война. Вошло 450 тысяч французов, а вышло 60... Зато потом гувернеры в каждой русской семье появились.

- Грустная история. Ну про Наполеона разное говорят, а что говорят о вас?

- Мне на этот вопрос сложно ответить. Если бы спросить обо мне, допустим, Райкина - что он скажет? Предатель. Если Товстоногова - сказал бы «лирический сатирик». Если жену - «невыносимый». Спросить друзей - скажут, не умеет дружить. Не звонит, вечно занят, спит. Для других я одессит. Я же знаю, что они имеют в виду. Может, публика, которую никто почему-то не спрашивает, скажет: «ну, он о себе хотя бы говорит правду». А вообще личность гораздо разнообразнее, чем толпа. Я про себя всегда знал, что либо все будет хорошо, либо мои шутки станут бессмертными. Ошибся. Сейчас я и живу хорошо, и шутки все звучат и звучат. Я, знаете, не мечтал стать артистом - не думал даже. Работал в порту, смотрел на пароходы. Я хотел за границу - не жить, посмотреть хотя бы. Кто тебе может сказать, что ты талантливый? Талантливые же люди. Кто тебе скажет, что ты умный - только умный же человек. О внешности тебе скажет женщина, о здоровье - врачи. Ты сам о себе ничего не знаешь. Так же, как ты не знаешь, когда тебе уходить. Я привык, что меня окружают люди, которым я могу доверять, да еще зал не фальшивит никогда. Он тебе пустыми стульями пишет ответ - все, больше не выходи. Раньше я говорил, что уйду со сцены, когда люди уйдут из зала. Сейчас говорю, что уйду немножко раньше, чем уйдет зал. Я видел Леонида Утесова - он был еще в хорошей форме - и сидел в Саду «Эрмитаж» один. Так нельзя. Если я чувствую, что меня хотят видеть, у меня начинается вот это: тук-тук-тук. Тоска сменяет тревогу, тревога сменяет тоску.

- Цивилизация как-то меняет чувство юмора? Древние римляне смеялись над теми же вещами, что и мы?

- Я так скажу. Мы утратили намек. Сейчас нужен плевок в лоб и пинок под зад. Намек и ирония уходят вместе с временами, когда мы плохо питались и неважно одевались.

- Весенний такой вопрос: где надо искать любовь?

- Там, где женщины, конечно. Но вообще, должен сказать, что любовь это не путь, это конец пути. Лучше всего искать любовь в провинции. В Москве вас никто не видит, вы в машине. Пока вы на что-то не налетите, вы из машины не выходите. Вы соревнуетесь машинами. А сейчас уже и санитарки с айфонами и медсестры на машинах паркуются. В гламуре. Там на вас посмотрели, оценили, подсчитали. Кем ваша мама, кем папа, кем вы сами. Все! Пройдите гламурную девицу насквозь - вы человека не встретите. Хорошо знакомиться на митингах протеста. Там более приличная публика собирается. Вот недавно даже свадьба была - у участников протестного движения. Так что правительство пусть не тревожится о митингующих - они пришли познакомиться.

- Что такое значит «по-женски талантливо»?

- Женщина, мне кажется, мастер однозначных решений. Это мужчина сомневается, у него в мозгу куча равнозначных решений. Поэтому с женщиной, с которой я живу, мне легко. Я всегда получаю от нее четкое решение. Я знаю, куда мне двигаться, и не трачу много времени.

Генерал Лебедь был образцом

- Почему люди с глобальным чувством юмора так концентрированно рождаются именно в Одессе? 

- Не знаю. Но в Одессе это даже не называется юмором. Это способ мышления.  Там же никто не смеется. Там компания на углу спрашивает: ты куда? - Нет, я иду домой… И все можно понять. «Мне надо к вокзалу – трамвай идет в другую сторону, вы хоть сядьте туда лицом». В Одессе вы хохот не услышите. Юмора много, хохота мало. Там стиль жизни такой. Может, потому что там смесь национальностей и языков? Там Молдавия, Италия, Франция Украина, там евреи. Куча! Но вот в Казахстане, например, - смесь Азии и России, там прекрасный, чистый, правильный русский язык, но никакого юмора. А в Одессе - наоборот. Богатое мышление и бедный язык рождают лаконизм. Что такое юмор? Это сказать не договорив и понять не дослушав. Мы, когда приезжаем сюда, мы начинаем перебивать. Ну потому что понятно уже, что он хочет сказать. Мне все время хочется перебить, чтобы он сэкономил мне и себе кусок жизни. Вот это ощущение юмора, когда можно на полуслове все понять - это и есть Одесса.     

- А где вас лучше понимают?

- Номер один - Ростов. Там тоже смесь - русские, армяне... и зал изумительно хорош. В Томске как-то выступал, старался-старался - холодно. Я споткнулся лицом. Об стенку. Омск - другое дело. Из всех тех городов Красноярск самый лучший. Магадан прекрасный. Туда люди  сънзжались со всех концов страны Там тоже съезжаются со всех сторон. Ленинград - публика номер два. Одесса - три. Четыре - Москва. Но Ростов - это номер один! Там сразу включаются. 

- Чувство юмора можно развить, как музыкальный слух?

- Не думаю. Это врожденное, абсолютно неосознанное. Бывает, что человек сам не может шутить, но прекрасно понимает чужой юмор. Вообще, в этой стране для признания надо жить довольно долго. Потом понимаешь, что слова твои не умирают, и это приятно. Вначале о тебе говорят: болтун, шутник, одессит, плетет что-то. И потом постепенно про тебя вдруг кто-то скажет - он настоящий художник. Потом еще что-то кто-то скажет, а потом уже цитируют и цитируют. И не перестают. А уж такие слова, как «может, в консерватории что-то подправить» - уже прямо в камне. И ты живешь среди собственного наследия. Хотя меня читать сложно.  «Раки по пять» пробовали в напечатанном виде прочитать? Но есть те, кто читает на бумаге, допустим, миниатюру «Авас» и вслух хохочет. Или «Рассказ подрывника». Там же мата нет, но он там есть. И люди просят, может, полностью прочитаете? Но его там нет. Так, кстати, генерал Лебедь говорил. Он внутри себя переводил с мата на русский язык. И все понимали, что там внутри идет большой перевод, ему надо как-то выразить. Так что генерал Лебедь для меня был образцом.

В обмане участвовал, но как жертва

- Говорят, что вас очень зажимали. Прямо как Высоцкого. Магнитофонные записи были, а видео - нет. А всем страшно хотелось посмотреть, как вы выглядите. Вы помните ваше первое видео?

- Думаю, что первое видео - это запись «Вокруг смеха». Это Татьяна Паухова. А до этого все так и было. Как с Высоцким, только звук - бобины, бобины... Я бобинный мальчик. Как Володя слышал отовсюду свой голос - и на пляже и в магазине, и на даче, так и я. Из-за каждого забора слышал свой голос. Но действительно никто не знал, как я выгляжу.

- Над чем вы никогда не станете смеяться?

- Над обнаженной женщиной, которая протестует, над старушкой, которая споткнулась. Над пожилыми вообще никогда не стану смеяться, над потерей памяти, над кривостью и косостью. Не люблю, когда юмор опускается ниже пояса. Чтобы отбить охоту к сексу - он годится. Высмеивание, воспевание или детализация сексуальных ощущений - лучшее средство их убить. Я обнаженную женщину не хочу видеть - хочу видеть кусочек. Я все представлю. В нашем городе, когда кто-то говорил: «Ты что, голой бабы не видел?», ответ в любом случае был идиотский.

- А вы всегда отсекаете плохой юмор, плохие книги, кино и плохих людей? Это ведь такая духовная гигиена, в общем.

- Я всегда читаю Чехова. Перечитываю бесконечно. Сейчас читаю «Анну Каренину». Божественно. Стива Облонский проснулся в прекрасном настроении и вдруг вспомнил, что жена нашла вчера его записку к француженке, а он не успел приготовить лицо! Нелепо что-то отвергал, запутался... Он, конечно, изменял ей, но совершенно не готов был к разоблачению.

- Стива Облонский - мне кажется, он так похож на вас.

- Не уверен. Может быть, в молодые годы. После этого я все время слышал эти женские голоса: «Миша, клянусь!». В обмане участвовал, но как жертва. Сейчас у меня жена, которую я люблю и слушаюсь. И там где Левин возмущен тем, что Стива продает лес какому-то жулику за бесценок - вот моя жена это Левин в моей жизни. Она меня останавливает, иначе я бы вдряпывался в самые разные передряги.

- Где вы встречали хорошие лица?

- Раньше видел на демонстрациях, это были студенты в пальто, перешитых из шинелей. В Морском институте. Я думаю, кстати, что сомалийские пираты, как ия, окончили одесский институт инженерно военноморского фдлота. А сейчас вижу на моих концертах Вот 24 марта будет авторский вечер в «Крокус Сити-холл».

2305