Ладаном уже не пахнет

Заметки постороннего

Наверное мне, человеку нецерковному, не следовало за это браться. Но, честно говоря, стыдно. Стыдно за земляков, смиренно взирающих на поругание своего владыки.

Что ж, если православные молчат… Совесть – понятие внеконфессиональное. Ну, в смысле: или есть, или нет.

Митрополит Омский и Таврический Владимир обвиняет своего предшественника митрополита Феодосия в хищении церковного имущества. Делает это прилюдно, на каждой пресс-конференции уже полтора года.

Первая реакция – оторопь. Ну, это, как если бы Сталина обвинили в том, что он спер серебряную вилку из кремлевского буфета.

Митрополита на покое Феодосия обвиняют в том, что он проживает в доме на улице Успенского, 26? и не возвращает его епархии. Простите, а где он должен жить? И было бы о чем говорить: одноэтажный деревянный дом, в котором холодно зимой, и три сотки огорода – на Богом забытой улочке за глазной больницей. Журнал «Бизнес-курс» в последнем номере опубликовал фотографии резиденций действующего митрополита и митрополита на покое. Двухэтажный дом в Ачаирском монастыре, где живет нынешний архипастырь и, кстати, построенный владыкой Феодосием, смотрится значительно привлекательнее. За те четверть века, что владыка Феодосий окормлял Омскую и Тарскую епархии, ему неоднократно предлагали построить особняк  в городе или коттедж в пригороде. Он не посчитал нужным, полагая, что спонсорские деньги нужны на храмы.

Может быть – зря? Но кто ж знал, что произойдет на склоне лет.

Обвиняют архипастыря и в ненадлежащем оформлении документов на автотранспорт. Вполне допускаю, что митрополит Владимир прав. Суть в том, что там, где начинался документооборот и прочие бюрократические прелести, владыка сразу скучнел лицом. Ну не лежала у него душа к разглаживанию и подшиванию бумажек. В случае уж совсем острой казенной надобности он сам садился за пишущую машинку (компьютера побаивался) и двумя пальцами вытюкивал нужный документ. Ну не было у него ни секретариата, ни управления делами, ни пресс-службы. Как-то он всю эту канцелярскую братию не привечал.

Что касается транспорта, то чаще всего ездил на «Волге». Ну, на «Запорожце» – как-то несолидно, все-таки митрополит Омский и Тарский. Разумеется, ни о «Мерседесе», ни о «Лексусе» речь не могла зайти даже в принципе. Случались забавные моменты: если его единственной попутчицей была дама, приходилось ждать, когда к экипажу присоединится кто-нибудь из мужчин – иерарх был чрезвычайно щепетилен в вопросах репутации.

Впрочем, почему – был? Он не изменяет своим принципам и теперь. Не та порода.

Или вот еще из перечня наездов: часть икон, подаренных ему, владыка Феодосий оставил себе. Простите, а что должно висеть в доме старейшего иерарха Русской православной церкви? Постер из «Плейбоя»? Такое ощущение, что с него хотят содрать не только рясу, но и подрясник, и прочие нюансы гардероба.

Ваше Высокопреосвященство, владыко Владимир! Сколько нужно денег, чтобы Вы перестали кошмарить Вашего предшественника? Огласите, пожалуйста, сумму, мы скинемся. Суть в том, что он нам по-прежнему дорог.

А вот это мне особенно нравится: «Храмы Феодосию строил Полежаев». Это что – нечто срамное и непотребное? Да, строил. Но, во-первых, далеко не все. Ачаирский монастырь, например, вырос на пожертвования омичей. Полежаев строил и мечети, привечал и лютеран, и иудеев. Скажу больше: он и с буддистами общался – мудрости ему не занимать. А, во-вторых, кто вам мешает, Ваше Высокопреосвященство, наставить на путь истинный современного вам губернатора Виктора Ивановича, поддержать духовно в минуту горькую в делах его многотрудных, заслонить молитвенно от невзгод? А ну как воздастся сторицею? Пошто два пастыря – духовный и светский – не идут рука об руку, спасая души людские? Вы говорите: «Губернатор Назаров – маловоцерковленный. Крестили его не так давно».

И что? Чай, не басурман – свой, православный. Обретите, владыка, соратника себе, не гнушайтесь, чем Бог послал.

А вот прежние митрополит и губернатор, действительно, работали в сплотке, подставляя плечо друг другу. Полежаев чувствовал, что на смену рухнувшей идеологии социализма, должно придти что-то иное, что нации нужна скрепа, что клич «Обогащайтесь, кто как может!» – лишь эвфемизм блатного посвиста «Гуляй, братва!»  Владыка Феодосий опирался на поддержку светской власти. Так издревле было заведено на Руси: монарх и патриарх нуждались друг в друге. А если вдруг доходило до конфликта, то добром, как правило, не кончалось.

Не все между ними было гладко, импульсивный и порывистый губернатор подчас вмешивался в сугубо епархиальные дела. Но мудрость и такт владыки направляли неуемный напор мирянина в надлежащий канон.

Леонид Константинович мог и сам заставить кого угодно сделать что угодно за три копейки или вовсе бесплатно. Но это был высший пилотаж опытного управленца, отшлифованный десятилетиями. А у владыки это получалось играючи. Просто Божий дар. Люди приходили сами, находили дело по душе, делились копейкой, теплом изначальным. Но вот ведь какая закавыка: к кому попало ведь не приходят... Холодное сердце не манит магнитом.

В 1986 году, когда владыка Феодосий принял епархию, в ней было шесть приходов. В 2011-м он оставил 187 храмов, вместе с часовнями и домовыми храмами – под две сотни. Не было ни одного монастыря – ныне шесть. Возрождено духовное училище. С нуля построены Христорождественский собор, Ачаирский монастырь, восстановлен взорванный Успенский собор…

Владыка Феодосий не уставал повторять: «Надо возрастать в вере». И многих вел за собой: военных и медиков, профессоров и журналистов. Простой народ легче принимал веру – не мудрствованием, а сердцем. Он всех допустил к себе близко, может быть, даже рискуя авторитетом, высоким саном иерарха церкви. К нему шли с болью и печалью, за поддержкой, не ведая, что не везде в российских епархиях так просто попасть к митрополиту за утешением и советом.

Омичи не раз видели духовные подъемы своего архипастыря. Служба ночи напролет в Рождество и Пасху. Когда в три утра все уставшими отправлялись спать после праздничной литургии, его путь – к заключенным, потом к курсантам танкового института, затем – опять в кафедральный собор.

Ему этого остро не хватает сейчас. Рукоположенный в сан священника еще в апреле 1945-го, он не представляет себе иной жизни. Попросил самую захудалую церквушку, где он мог бы служить – не благословили. Отчаявшись, он начал служить у крестов-оберегов, стоящих у главных въездов в Омск, – отлучили и от этой малости.

Митрополит Владимир недоволен тем, что митрополит Феодосий не покидает пределы епархии. Ведь предлагали же ему и житие на покое в молдавском монастыре, и приход и квартиру в Москве. А он, упрямец, отказывается. Ему 86 лет, врачи не советуют менять климат. А еще он давно сказал омичам:

– С Сибирью я породнился. Прикипело сердце. И если это «лебединая песня», то пусть она будет в одном месте кончена. Так Бог благословил.

Как жаль, что отечественная традиция неприятия всего, что сделано прежними руководителями, укоренилась не только в светской, но и в церковной среде.

Андрей Федоров