Поиск

Иногда задумываюсь над тем, что такое вера. У одних она неистовая, всепоглощающая. А у других – поверхностная, ограничивающаяся нерегулярными походами в храм, купанием раз в год в проруби, рождественскими и пасхальными гуляньями. Это даже не вера, а что-то другое. Соблюдаем ранее отвергнутые, а ныне возрожденные каноны мы порой совсем не осознанно, но искренне надеемся, что это принесет духовное исцеление. И ведь жили раньше без святых праздников и постов. Почему сегодня  считаем их догмой? Что заставляет нас без веры идти в церковь, исполнять наставления попов, стоять в очереди за святой водой или нырять зимой в прорубь? Или таков путь к вере?..


Три реальные истории


Баба Таня

Родственница моей подруги жила отшельницей, в родне она не нуждалась и с ней не общалась, пока к восьмидесяти годам не поняла, что если преставится, то и похоронить ее некому. Тогда она обратилась к дальним родственникам и попросила за ней досматривать.

Была она властная и недобрая, поэтому жилось с ней нелегко. То обвинит кого-то в воровстве, то обзовет крепким словцом. В «приемную» семью не давала ни копейки, пенсию откладывала. При этом была всем недовольна – едой, водой, шумом, тишиной. Рассказывали, что муж бабы Тани в расцвете лет умер в психиатрической больнице и якобы она этому даже поспособствовала.

Вдруг с регулярной периодичностью старушка стала ездить в женский психинтернат и прикармливать тамошних обитательниц. С собой брала свою то ли троюродную, то ли еще какую внучку (мою подругу), которая и доносила до нас весьма забавные истории про эти поездки. Бабку всегда встречали при параде: «девочки», как она их называла, надевали самые лучшие платья, цепляли заколки и банты даже на уже изрядно поседевшие косы. Они называли благодетельницу бабой Таней и искренне радовались похвалам в свой адрес, обнимали и целовали ее не без страсти. После бурной встречи все рассаживались по лавкам, баба Таня доставала батоны и резала их вдоль, а моя подруга щедро намазывала огромадные ломти абрикосовым вареньем. «Девочки» ели много и шумно, чавкая и причмокивая, а потом довольные вытирали рты теми же нарядными платьями. Прощаясь, они опять обнимали и целовали бабу Таню, просили, чтобы она приезжала еще. Баба Таня обещала и обещание свое сдерживала до самой смерти.

Перед смертью она призналась, что снедаемая на закате жизни чувством вины и страха Суда Божьего, обратилась к батюшке, который и посоветовал ей помогать убогим. Поэтому она стала посещать психинтернат, а в церковь перед праздниками передавала мешок сахара. Таким образом она старалась искупить свой грех за мужа, но при этом продолжала делать жизнь родственников невыносимой. В последнюю минуту своей жизни баба Таня искренне верила, что отправляется на тот свет с чистой душой.

Гром-баба

У моей знакомой врачи обнаружили опухоль. Что только ни делала женщина, что ни пила, к каким лекарям ни ездила – не помогает. И ладно бы сидела бы себе эта болячка тихо, так нет же – то и дело напоминает о себе, хоть на стену лезь. Подруги посоветовали ей пойти в церковь. Каждое воскресенье в любую погоду в любом самочувствии она стоит на службе и принимает это как должное.

В миру она та еще баба, крупная, горластая, за словом в карман не полезет, а если надо, то и мужика припечатает, мало не покажется. Однажды так и было. Они с мужем ехали на дачу. На дороге по вине другого водителя чуть было не произошло ДТП. Машины остановились, и мужики пошли на разборки, обмениваясь бранными словами. Моя знакомая не долго думая вылезла с пассажирского сиденья, размашистой походкой подошла к горе-водителю и отвесила ему звонкую оплеуху. Обеспечила ему «мини-аварию», чтоб дошло, как надо ездить. Мужик опешил, а женщина развернулась и, буркнув мужу короткое «пойдем», той же размашистой походкой вернулась обратно. Никто больше не проронил ни слова. Муж, пожав плечами, поплелся к своей машине. Тот, другой, так и стоял на обочине, открыв рот.

Такая она во всем. Открытая и прямая, что думает, то и говорит. Может и работать за двоих, и отдыхать так же. Пьет много, но никогда не напивается. Трудно себе представить эту женщину молящейся, и сама она как-то сказала, что если бы не болезнь, то и не молилась бы.

Встретила ее недавно и не узнала. Как будто меньше стала, и в глазах какая-то кротость. Ее болезнь прогрессирует. Она не верит в исцеление, но в церковь продолжает ходить. Каждое воскресенье. Потому что без молитвы уже не может. Говорит, что обрела истинную веру, поэтому свою болезнь приняла как испытание.

Двойное «крещение»

Когда-то зараженная общим восторгом собирающихся в Крещение к проруби друзей, Ольга согласилась быть участницей этого обряда. Это был повод весело провести время. Довольно большой компанией ребята по очереди окунались в воды местной реки. Адреналин бил в голову, казалось, сотни ос одновременно жалили тело ледяными жалами. Это было интересно, захватывающе, незабываемо.

Когда они возвращались домой, машина, в которой была Ольга, попала в промоину и ушла под лед. Всем четверым, в ней находившимся, удалось спастись. Спустя много лет она вспоминает, как боролась за жизнь в ледяной воде, затягивающей в свои глубины. Осколки льда, впившиеся в руки. Обламывающуюся вновь и вновь под весом собственного тела льдину. Спасение. Как бежали, чтобы не замерзнуть в мокрой до ниточки одежде, несколько километров до ближайшего жилища. Опухшие и окровавленные руки, которыми не могла удержать стакан с согревающей жидкостью. Десятки бредовых ночей, в которых вновь и вновь цеплялась за льдину.

В тот день она нырнула в прорубь дважды. На этом все. Ольга уверена, что если нет в тебе веры, не нужно и пытаться следовать религиозным канонам. Это ее выбор.

Одни люди сами себя обманывают, следуя духовным заветам и не задумываясь над их сутью. Другие через испытания приходят к вере или к ее отрицанию. Быть верующим непросто, и дело тут не в строгом соблюдении обрядов, постов и воскресных молитв, а в осознании себя самого и того, что ты делаешь. Верить или нет, нырять или не нырять – решать каждому. Надеюсь, для тех, кто 19 января окунется в прорубь, этот шаг будет обдуманным и принесет истинное очищение.

Наталья Чебакова

Иногда задумываюсь над тем, что такое вера. У одних она неистовая, всепоглощающая. А у других – поверхностная, ограничивающаяся нерегулярными походами в храм, купанием раз в год в проруби, рождественскими и пасхальными гуляньями. Это даже не вера, а что-то другое. Соблюдаем ранее отвергнутые, а ныне возрожденные каноны мы порой совсем не осознанно, но искренне надеемся, что это принесет духовное исцеление. И ведь жили раньше без святых праздников и постов. Почему сегодня  считаем их догмой? Что заставляет нас без веры идти в церковь, исполнять наставления попов, стоять в очереди за святой водой или нырять зимой в прорубь? Или таков путь к вере?..


Три реальные истории


Баба Таня

Родственница моей подруги жила отшельницей, в родне она не нуждалась и с ней не общалась, пока к восьмидесяти годам не поняла, что если преставится, то и похоронить ее некому. Тогда она обратилась к дальним родственникам и попросила за ней досматривать.

Была она властная и недобрая, поэтому жилось с ней нелегко. То обвинит кого-то в воровстве, то обзовет крепким словцом. В «приемную» семью не давала ни копейки, пенсию откладывала. При этом была всем недовольна – едой, водой, шумом, тишиной. Рассказывали, что муж бабы Тани в расцвете лет умер в психиатрической больнице и якобы она этому даже поспособствовала.

Вдруг с регулярной периодичностью старушка стала ездить в женский психинтернат и прикармливать тамошних обитательниц. С собой брала свою то ли троюродную, то ли еще какую внучку (мою подругу), которая и доносила до нас весьма забавные истории про эти поездки. Бабку всегда встречали при параде: «девочки», как она их называла, надевали самые лучшие платья, цепляли заколки и банты даже на уже изрядно поседевшие косы. Они называли благодетельницу бабой Таней и искренне радовались похвалам в свой адрес, обнимали и целовали ее не без страсти. После бурной встречи все рассаживались по лавкам, баба Таня доставала батоны и резала их вдоль, а моя подруга щедро намазывала огромадные ломти абрикосовым вареньем. «Девочки» ели много и шумно, чавкая и причмокивая, а потом довольные вытирали рты теми же нарядными платьями. Прощаясь, они опять обнимали и целовали бабу Таню, просили, чтобы она приезжала еще. Баба Таня обещала и обещание свое сдерживала до самой смерти.

Перед смертью она призналась, что снедаемая на закате жизни чувством вины и страха Суда Божьего, обратилась к батюшке, который и посоветовал ей помогать убогим. Поэтому она стала посещать психинтернат, а в церковь перед праздниками передавала мешок сахара. Таким образом она старалась искупить свой грех за мужа, но при этом продолжала делать жизнь родственников невыносимой. В последнюю минуту своей жизни баба Таня искренне верила, что отправляется на тот свет с чистой душой.

Гром-баба

У моей знакомой врачи обнаружили опухоль. Что только ни делала женщина, что ни пила, к каким лекарям ни ездила – не помогает. И ладно бы сидела бы себе эта болячка тихо, так нет же – то и дело напоминает о себе, хоть на стену лезь. Подруги посоветовали ей пойти в церковь. Каждое воскресенье в любую погоду в любом самочувствии она стоит на службе и принимает это как должное.

В миру она та еще баба, крупная, горластая, за словом в карман не полезет, а если надо, то и мужика припечатает, мало не покажется. Однажды так и было. Они с мужем ехали на дачу. На дороге по вине другого водителя чуть было не произошло ДТП. Машины остановились, и мужики пошли на разборки, обмениваясь бранными словами. Моя знакомая не долго думая вылезла с пассажирского сиденья, размашистой походкой подошла к горе-водителю и отвесила ему звонкую оплеуху. Обеспечила ему «мини-аварию», чтоб дошло, как надо ездить. Мужик опешил, а женщина развернулась и, буркнув мужу короткое «пойдем», той же размашистой походкой вернулась обратно. Никто больше не проронил ни слова. Муж, пожав плечами, поплелся к своей машине. Тот, другой, так и стоял на обочине, открыв рот.

Такая она во всем. Открытая и прямая, что думает, то и говорит. Может и работать за двоих, и отдыхать так же. Пьет много, но никогда не напивается. Трудно себе представить эту женщину молящейся, и сама она как-то сказала, что если бы не болезнь, то и не молилась бы.

Встретила ее недавно и не узнала. Как будто меньше стала, и в глазах какая-то кротость. Ее болезнь прогрессирует. Она не верит в исцеление, но в церковь продолжает ходить. Каждое воскресенье. Потому что без молитвы уже не может. Говорит, что обрела истинную веру, поэтому свою болезнь приняла как испытание.

Двойное «крещение»

Когда-то зараженная общим восторгом собирающихся в Крещение к проруби друзей, Ольга согласилась быть участницей этого обряда. Это был повод весело провести время. Довольно большой компанией ребята по очереди окунались в воды местной реки. Адреналин бил в голову, казалось, сотни ос одновременно жалили тело ледяными жалами. Это было интересно, захватывающе, незабываемо.

Когда они возвращались домой, машина, в которой была Ольга, попала в промоину и ушла под лед. Всем четверым, в ней находившимся, удалось спастись. Спустя много лет она вспоминает, как боролась за жизнь в ледяной воде, затягивающей в свои глубины. Осколки льда, впившиеся в руки. Обламывающуюся вновь и вновь под весом собственного тела льдину. Спасение. Как бежали, чтобы не замерзнуть в мокрой до ниточки одежде, несколько километров до ближайшего жилища. Опухшие и окровавленные руки, которыми не могла удержать стакан с согревающей жидкостью. Десятки бредовых ночей, в которых вновь и вновь цеплялась за льдину.

В тот день она нырнула в прорубь дважды. На этом все. Ольга уверена, что если нет в тебе веры, не нужно и пытаться следовать религиозным канонам. Это ее выбор.

Одни люди сами себя обманывают, следуя духовным заветам и не задумываясь над их сутью. Другие через испытания приходят к вере или к ее отрицанию. Быть верующим непросто, и дело тут не в строгом соблюдении обрядов, постов и воскресных молитв, а в осознании себя самого и того, что ты делаешь. Верить или нет, нырять или не нырять – решать каждому. Надеюсь, для тех, кто 19 января окунется в прорубь, этот шаг будет обдуманным и принесет истинное очищение.

Наталья Чебакова