Омич Юрий Исаулов - единственный в нашем городе космонавт-испытатель. Накануне Дня космонавтики с ним встретился корреспондент «Вечернего Омска - Недели», чтобы поговорить о подготовке к полётам, ЧП на орбите и о многом другом.
В преддверии Дня космонавтики в библиотеке имени А.С. Пушкина прошла презентация трехтомника Юрия Исаулова «Такая короткая, длинная и извилистая дорога в вечносты*.
«Дорога в небо» - так называется первая часть этой трилогии, она о детстве и юности нашего земляка. Вторая часть - «Дорога к звёздам» - посвящена подготовке к полетам и Звёздному города; третья часть называется «Дорога в бизнес». Но книга, даже трёхтомник, не может вместить в себя целую жизнь, многое всё равно остаётся за кадром...
Аварийная посадка
«Тяжело в учении - легко в бою». Парням, которых готовили к покорению космоса, легкой жизни не обещали, да они на это и не рассчитывали. Все хорошо понимали, что любой старт на орбиту - всегда повышенный риск и, чтобы свести его к минимуму, нужно долго и тщательно готовиться на земле. Например, к аварийной посадке в случае ЧП на борту.
- Всего лишь три дня - именно столько отводилось спасателям на поиски терпящих бедствие космонавтов, - поясняет Юрий Исаулов. - Казалось бы, это немного, однако их еще надо было как-то прожить, продержаться до прибытия помощи.
Например, в дикой тайге, в болотной трясине или в арктических льдах - терпящий бедствие космический аппарат мог оказаться в любом медвежьем углу. Но, пожалуй, самое страшное, если он приземлится в раскаленной пустыне, куда для отработки навыков выживания однажды забросили Юрия Исаулова вместе с космонавтами-испытателями Анатолием Дедковым и Анатолием Березовым.
- Солнце жарит за восемьдесят, - вспоминает омич те учения в самаркандской пустыне. - А воды у нас лишь три литра на всех. То есть в сутки всего полтора стакана на человека - столько обычно хранится на борту корабля на случай разного рода ЧП.
Неудивительно, что при таком скудном водном пайке да на сильной жаре уже к вечеру первого дня космонавты страдали от жуткого обезвоживания.
- Губы потрескались, веки тяжелые, словно отлиты из чугуна, кости скрипят, язык опухает, - описывает свои ощущения Юрий Федорович. - Тело покрывается солью, а голова отключается напрочь.
При этом до ближайшего населенного пункта, где есть врач и где умирающих от обезвоживания космонавтов могли бы спасти-откачать, им пришлось бы идти сотни километров по раскаленной пустыне. Чтo нереально в любом случае, больше километра-двух в такой зной не пройдёшь. Правда, на испытаниях у экипажа имелась радиосвязь, но ею разрешено было пользоваться лишь в крайних случаях, когда что-то будет угрожать жизни экипажа.
- Мы же не в «Последнем герое» снимались, хотя такой передачи тогда еще не было, -говорит Исаулов. - Прервать тренировку - это признать, что в случае непредвиденной ситуации ты просто не сдюжишь и струсишь, испугавшись за свою жизнь.
А таких, как теперь поет молодежь, не берут в космонавты.
Парни держались ровно три дня, как и положено. Более того - несмотря на сильнейшее обезвоживание, они среди ночи даже отрабатывали аварийный подъем на борт вертолета. И при этом ни разу не попросили у пилотов воды, не потребовали врача.
«Электрический стул»
Физическая выносливость космонавту необходима, но еще больше ему нужна крепкая психика. Для отработки способности действовать на пределе возможностей всех, кто готовился к выходу на орбиту, испытывали на прочность в сурдокамере.
- Десять дней в одиночестве, наглухо изолированный от внешнего мира, - вспоминает Юрий Федорович свое пребывание там. - Причем, согласно графику тренировок, первые четверо суток я жил и работал в обычном режиме, а следующие три дня мне нельзя было спать.
Впрочем, и оставшиеся после этого трое суток он тоже не спал, хотя уже разрешалось.
- Но только днем, а работать надо было днем и по полной программе, в циклограмме не было ни одной свободной минуты, всё расписано, и за тобой наблюдают медики, психологи, - продолжает космонавт-испытатель. - Правда, днем заснуть мне так и не удалось, так что в общей сложности я провел практически совершенно без сна шесть суток подряд, не прекращая работы.
Когда Исаулов вышел из сурдокамеры, он едва стоял на ногах. Кому-то подобные методы подготовки кажутся издевательством, но только так можно испытать предельные возможности космонавта и понять, чего от него ждать на орбите в случае нештатных ситуаций. Впрочем, космонавты порою гибли и на Земле.
- Космонавт Валентин Бондаренко сгорел заживо еще до полета Гагарина, - говорит Юрий Федорович. - Находясь в сурдокамере, он уронил кусок ваты, смоченный спиртом, на включенную электроплиту в условиях повышенного содержания кислорода в атмосфере сурдокамеры.
Ватой со спиртом Бондаренко протирал тело, чтобы прикрепить датчики. Эти же самые датчики, в той же сурдокамере, также едва не стали причиной гибели еще одного советского космонавта, Александра Викторенко.
- Когда он надел датчики для медицинских исследований, снаружи сурдокамеры кто-то из врачей по ошибке подключил вилку не к самописцу, а к электросети, - поясняет космонавт-испытатель. - По сути, Александра «посадили на электрический стул», но медики его откачали. Более того - после этого происшествия Викторенко даже не отчислили из отряда космонавтов, и он пять раз летал в космос. Медики исправили свою ошибку, не перечеркнув мечту Александра, хотя обычно после таких ситуаций не допускают даже к полётам на самолётах.
«Звёздный психолог»
В отряд космонавтов людей с неуравновешенной психикой не берут, но даже самые железные нервы порой не выдерживают испытания космосом.
- Психологическая несовместимость - страшная вещь, - говорит Юрий Федорович. - А если подобное случится на орбитальной станции, как, например, во время полета экипажа Волынова - Жолобова, то это страшнее стократ.
По одной из версий, обладавший довольно тяжелым характером Борис Волынов попросту психологически задавил более мягкого Виталия Жолобова. Из-за нервного срыва вследствие психологической несовместимости космонавты уже не могли полноценно работать, у них появились галлюцинации, и на Земле решили в срочном порядке вернуть экипаж. Дорога в космос для Виталия Жолобова и Бориса Волынова была закрыта навечно.
- Этот случай заставил меня активизировать разработку методики психологической саморегуляции человека, - говорит Исаулов, - идея которой появилась еще в курсантские годы.
В общих словах, эта методика позволяла в совершенстве. управлять своей психикой, освоивший ее человек мог долгое время не спать без ущерба для работоспособности, сам себя вылечить на орбите, как это однажды сделали космонавты Владимир Коваленок и Владимир Джанибеков, а то и вообще «отменить невесомость».
- Космонавты хорошо знают, что в состоянии невесомости кровь приливает к голове и первое время человек на орбите испытывает довольно-таки неприятные ощущения, - поясняет омич. - А Владимир Джанибеков с помощью моей методики смог психологически оттянуть избыток крови от головы, вызвав у себя чувство тяжести, тепла в руках и ногах. Адаптация на орбите у него прошла куда легче, чем у других космонавтов, и намного быстрее. Вернувшись ка Землю, Володя изложил все это в своем отчете командованию.
Неудивительно, что методику нашего земляка по психической саморегуляции человека в особых условиях одобрил ученый совет Центра подготовки космонавтов. Более того - ее внесли в программу подготовки будущих покорителей звезд, а преподавать доверили, разумеется, Исаулову. К слову, кое-что из этой методики космонавты используют и сегодня.
Роковое угощение
Военный летчик, космонавт-испытатель Центра подготовки космонавтов им. Ю. А. Гагарина, ученый-психолог, дважды академик - и все это про нашего земляка Юрия Исаулова. В отряде космонавтов Юрий Федорович провел более двадцати лет, участвовал в программах «Алмаз», «Интеркосмос», «ДОС», а в последние годы работал руководителем полётов в ЦУП. Казалось бы, жизнь удалась, но ветеран жалеет лишь об одном - в космос он так и не полетел. А причиной всему - отравленное мясо.
- К полету на долговременную орбитальную станцию «Салют-6» (к слову, впервые в истории, - Ред.) готовили сразу три экипажа: Зудов - Андреев, Коваленок-Савиных, Исаулов-Лебедев, - вспоминает омич. - Мы были с Лебедевым лучшими, и начальник Центра подготовки космонавтов, дважды Герой СССР генерал Береговой рекомендовал на ВПК для полета именно нас.
Но незадолго до старта погиб при испытании самолёта друг и товарищ Юрия Федоровича космонавт Иванов, и все пошли на поминки. Как водится, сели за стол, и вдруг Исаулов почувствовал, что у мяса, которое ему положили в тарелку, какой-то отвратительный привкус. Казалось бы, выплюнуть и забыть, но ведь он был на поминках и вокруг - люди.
- Кое-как проглотил, подумал еще, что у меня организм крепкий - гвозди может перемолоть, - продолжает рассказ Исаулов. - А потом мне стало плохо.
Позже врачи диагностировали отравление свинцом. Как, откуда ядовитый свинец попал в тарелку нашего земляка, до сих пор неизвестно. Зато известно другое - на орбиту полетел другой экипаж, а Юрия Исаулова оставили на Земле.
- Официальная версия - в кабанятине, которой нас угощали, осталась свинцовая пуля, - говорит ветеран. - Свинец успел пропитать ткани животного, и по случайности именно мне достался этот самый злосчастный кусок.
В том, что произошло, Юрий Федорович никого не винит и не думает, что его отравили намеренно.
- Но в жизни всякое может быть, - вздыхает невесело ветеран. - Ведь из-за этого куска мяса я так и не полетел на орбиту.
Другого шанса отправиться к звездам Юрию Федоровичу больше не выпало, но уже совершенно по другим причинам, а не по здоровью. В 1991 году он вышел в отставку и занялся бизнесом. А о своей жизни, о своей детской мечте полететь к звездам и друзьях-космонавтах ветеран написал мемуары «Такая короткая, длинная и извилистая дорога в вечность». Презентация этой трилогии, как мы уже говорили, недавно прошла в библиотеке имени А. С. Пушкина. Книга написана о людях, их характерах, поведенческих особенностях после полёта в космос и многом другом. По отзывам первых читателей, она очень интересная, многие факты опубликованы впервые в истории космонавтики.
Павел МАМОНТОВ
Вечерний Омск