Последние десятилетия насыщены серьезными социально-экономическими и политическими проблемами. Человечеству угрожают последствия технического и научного прогресса, которые имеют как биологический (перенаселение, истощение ресурсов, загрязнение окружающей среды), так и социальный характер (рост беднейших стран, попытки универсализации политических систем и др.). Это не может не вызывать экстремистских идей в обществе, которые воспринимаются как единственно возможные в ломке «несправедливых» социальных норм. Они охватывают наиболее обделенные в каких-либо отношениях слои общества. Во главе этих слоев становятся критически настроенные интеллектуалы, остро воспринимающие действительность. И в результате появляются организации и движения, направленные против чего-либо.

Радикальные формы и идеи таких организаций и движений проявляются в росте насилия. Появляются мысли, что «...единственное практическое, единственное действительное средство для достижения политического и социального возрождения России состоит в том, чтобы освободить верноподданных от гнетущего их страха перед «власть предержащими», и только тогда, когда они освободятся от этого страха, в них проснутся человеческие чувства, в них пробудится сознание их человеческих прав, у них явится и желание, и сила, и энергия бороться за эти права...».

Это мысли одного из идеологов русского «бланкизма» – П.Н. Ткачева. Как известно, революционное движение во второй половине XIX века было вызвано незавершенностью реформ 1860-х годов. Реформы привели к появлению в России разночинцев – образованных или чаще полуобразованных людей, стремящихся к самореализации, и для начала – к устранению внешних для этого препятствий. Отсюда рост экстремистских идей и реального насилия в Российской империи, вылившегося в многочисленных террористических актах против должностных лиц. Персонификация власти, сакральность фигуры царя вызывали соблазн одним ударом разрушить могущество этой власти, расчистить дорогу для осуществления идей, которые должны привести к всеобщему благоденствию, что привело к убийству Александра II.

По существу молодые люди, жаждущие активной деятельности, были лишены реальных возможностей помогать своей стране. Отстраненность от реального участия в жизни страны, половинчатость реформ, невозможность поднять народные массы на борьбу с самодержавием поставили их перед необходимостью использования террористических методов. И это является универсальной основой терроризма. Будь это русский терроризм конца XIX – начала ХХ века, будь это левый или правый терроризм эпохи холодной войны, будь это терроризм исламский. Американский исследователь М. Сейджман пишет: «Более чем 60% получили образование как минимум на уровне колледжа, что делает их, если рассматривать их как группу, более образованными, чем среднестатистический житель планеты, и гораздо более образованными, чем огромное большинство население «третьего мира». Как видно, и современные террористы не невежественные и наивные люди.

Меняющиеся жизненные стандарты подвергают деконструкции жизненные стратегии. Человек начинает рассматривать себе подобных не в качестве уникальных и самоценных личностей, достойных уважения и заботы, а в качестве своеобразных объектов, удовлетворяющих, наряду с прочими, одну из многочисленных потребностей. Утрата людьми моральных ориентиров ведет к тому, что они теряют и ориентацию во времени; цели, еще недавно признававшиеся, безусловно, возвышенными, становятся лишенными жизненно важного смысла и значения.

Крайне сложно сделать моральный выбор в условиях неустойчивости современного общества как на уровне процессов, происходящих в социальных группах и между ними, так и на уровне осознания личностью своего места в стремительно меняющемся социуме. А ведь от самоидентификации личности, от того, какой выбор сделает индивид, зависит в какую сторону качнется маятник общественного развития. Предсказать этот выбор, по сути, невозможно, ибо, по мнению С. Кьеркегора, «духовное крещение воли человека в купели этики... происходит в условиях соединения несоединимого, средоточия противоположностей, переплетения противоречивого в парадоксальное единство».

Процесс выбора – духовное таинство, происходящее в глубинах человеческой души, вне и помимо социального контроля. Обществу явлен лишь результат выбора. В акте выбора происходит самореализация человеческой личности, ее актуализация. Выбор осуществляется в соответствии с самоопределением личности, в сопоставлении себя и изменившейся социальной среды.

Отношение личности к себе как к общественному феномену, включенному в различные ячейки социального организма, – наиболее сложная и специфическая проблема в понимании природы человека. В наше время, когда происходит нарушение традиционного уклада, потребность самоопределения в совокупности социальных связей актуализируется. Человек вынужден волей-неволей адаптироваться к изменениям не только экономической жизни, но искать и находить свое место в прочих сферах жизнедеятельности.

Примечательно, что многие психиатры считают, что террористы страдают либо нарцистической травмой, либо паранойей. Возможно, отдельные представители терроризма и имеют эти заболевания, как и вообще в обществе. Но, в целом, если посмотреть на террористические акты последнего десятилетия (Всемирный торговый центр в США, захват школы в Беслане, взрывы в Москве, Лондоне), они предполагают определенную озабоченность проблемами безопасности и секретности, а также беспроблемное осуществление террористического акта. А это предполагает реализм и наличие рационального осмысления своей деятельности.

Важно понимать, что терроризм связан не с отдельными актами насилия, а с целенаправленным созданием системы насаждения страха и ужаса у общества в целом или его части. Подкреплена данная система политической идеологией, оправдана при помощи моральных, а лучше сказать, демагогических интенций, и вызывает интерес благодаря невероятному миссионерскому ореолу, которым либо они сами себя окружают, либо это делают СМИ.

Терроризм отличается от других порождающих страх явлений тем, что здесь страх возникает не сам по себе, а в результате получивших общественный резонанс деяний и служит своеобразным объективным рычагом целенаправленного воздействия, при котором создание обстановки страха выступает в качестве средства достижения цели.

А это значит, не надо в террористах видеть только слепых фанатиков, они вполне сознательно встают на этот путь. С той разницей, что раньше объектом и жертвами террористического акта был определенный враждебный, как правило, правящий слой, теперь же жертвы неопределенны. В этом также проявляется зерно реализма, проще осуществить и получить достаточно яркий эффект.

Спонтанный протест индивида, его попытка найти свое место или защитить свои ценности выражается в теракте. При этом террорист переживает, по мысли М. Хайдеггера, момент «бытия – без укрытия в максимально рискованном риске». С одной стороны, он ощущает смертельную угрозу, исходящую от системы, с другой, он сам является смертельной угрозой для потенциальных жертв. Поэтому террор и в особенности индивидуальный террор всегда сопряжен с решимостью умереть. Поэтому терроризм следует рассматривать как один из факторов в идентификации себя самого в современном мире.