Поиск

ЕВГЕНИЙ ШЕСТАКОВ, заслуженный деятель искусств Росси, дирижер 27 апреля в Москве на 81 году жизни после длительной болезни в московской клинике скончался гениальный музыкант, народный артист СССР, маэстро Мстислав Ростропович. Своими воспоминаниями о всемирно известном музыканте делится Евгений Шестаков, которому довелось играть вместе с Ростроповичем. - Евгений Иванович, где и когда вы познакомились с Мстиславом Ростроповичем. - Я лично знаком с Ростроповичем с 1995 года, а до этого он был для меня как небожитель. Играл я с ним в качестве дирижера, а он, естественно, в качестве солиста с Омским симфоническим оркестром, которым я руководил в 1992 – 2004 годах. Концерты были в Оренбурге (30.09.1995г.) и в Омске (10.03.1996г.). Семья Ростроповичей во время войны была в Оренбурге, мать МАЭСТРО из Оренбурга, а его отец Леопольд Ростропович похоронен в Оренбурге. Я тоже из тех краев, - вот почему именно я был «выбран» областным, городским руководством Оренбурга для первого концерта МАЭСТРО в России после возвращения ему российского гражданства. У Мстислава Леопольдовича к Оренбургу исключительно хорошее, сердечное отношение. Самое главное, что я хотел бы сказать в связи с кончиной М.Л.Ростроповича – это то, что с ним окончательно уходит целая эпоха, которую олицетворяли гениальные музыканты: С.Рихтер, Э.Гилельс, Л.Коган, Д.Ойстрах, Е.Мравинский, Е.Светланов и, конечно, несколько зарубежных имен, в первую очередь – Г.Караян. Все, названные мной (этот список можно немного расширить), это гении, результаты их труда, творчества – это достояние всего человечества. М.С.Ростропович ушел последним… -Вы предполагали, что он вскоре скончается? - Я знал, что он тяжело болен, пережил несколько тяжелейших операций в 2006 – 2007 годах, том числе и незадолго до 27 марта, своего 80-летия. Надо отдать должное Президенту В.В.Путину, который устроил встречу в Кремле 27 марта, - так получилось, что эта встреча последняя. Друзья из Москвы и США мне писали, говорили, что счет шел на дни и часы – не хотелось в это верить, врачи делали все возможное, однако накопившийся букет болезней сделал свое дело. - Что больше всего вы о нем помните? - Мы знали М.С. Ростроповича (он всегда просил называть его просто Слава, но это было невозможно, язык не поворачивался), как очень демократичного человека, он одинаково демократичен и с президентом, и с принцем, и с королем, и с музыкантом оркестра, и с продавцом магазина… – То есть подлинно интеллигентный человек… - Да. Но мы знали, с кем общаемся. Это величина, которая рождается раз в 100 лет. Сразу, сегодня невозможно оценить, что он сделал для России, всего мира как виолончелист, просветитель, дирижер, общественный деятель. Он поддерживал различные фонды, Оренбургу помогал существенно, многим другим, вместе с Г.П.Вишневской организовал Центр оперной подготовки Галины Вишневской в Москве. Его жестоко оскорбляли не только в СССР, но и в современной России (безжалостные, гадостные статьи в наших «свободных» СМИ), с 2003 года он не выступал в России. И только с 2006 года начал дирижировать - только одним оркестром: лучшим сегодня в России Государственным Академическим Симфоническим Оркестром России имени Е.Ф.Светланова, которым сегодня великолепно руководит М.Б.Горенштейн. Музыканты, которые играли с ним последнее время, говорили, как тяжело ему было – болезнь прогрессировала, но когда он вставал за пульт и занимался своим делом, какие находились силы – небесные или земные – он молодел на 10-20 лет и великолепно делал свое дело. - Скажите как профессионал, можно ли говорить, что омская школа как-то заимствовала его методы, какие следы творчества мы можем здесь видеть? - Он гениальный виолончелист, он вывел виолончель по популярности на уровень скрипки и рояля. До М.Л.Ростроповича она не была так популярна, а потом почти все великие композиторы второй половины 20-го века стали много писать для М.Л.Ростроповича, для виолончели! Сегодня виолончель, благодаря Ростроповичу – сольный концертный инструмент, а не только инструмент оркестра! Когда слушаешь Ростроповича – понимаешь, что это эталонное исполнение! Преподавательской деятельностью он не занимается с момента, когда его «выбросили» из СССР за поддержку А.Д.Сахарова. Но его ученики 50-х, 60-х,70-х годов – Н.Шаховская, Н.Гутман, М.Дробинский и многие другие известны во всем музыкальном мире! Он везде оставил свой след. Это комета такая в искусстве! Все наслаждаются этой мощью, величием, гениальностью и простотой. А это высшее – музыка в чистом виде. Сейчас музыкантов такого уровня в России нет. В России сейчас другие, к сожалению, ценности, другое руководство, другое отношение к интеллигенции. Об этом убедительно сказал В.В.Путин в своем недавнем Послании Федеральному Собранию. - Расскажите подробнее, где и как вы с ним играли. - Это было 15 сентября 1995 года, когда мне позвонил мэр Оренбурга С.П.Донковцев. Говорит: «Я знаю, что Вы - выпускник Оренбургского музучилища, Вы наш земляк, мы Вами очень гордимся. Вы знаете, М.Л Ростропович подарил нашему городу 300 тысяч долларов на лечение детей от ДЦП, закупили современное оборудование. Он приезжает и помогает, как может. Мы подумали и решили – как сделать, чтобы 30 сентября он сыграл с симфоническим оркестром, а в Оренбурге оркестра нет. Вот и решили, что Вы, как оренбургский, сыграли бы»... Говорю: хорошо, а что я должен делать? Он говорит: «Звоните в Париж Ростроповичу». Это я сейчас говорю спокойно. А тогда Ростропович был на пике популярности, мегазвезда. А я молодой человек, главный дирижер симфонического оркестра провинциального сибирского города. Я набрал телефон Ростроповича и… я не знал, что он такой демократичный: «А, Женя, привет! Что мы с тобой играем 30 числа?». А я ошеломлен: я же с Ростроповичем говорю! Я был в шоковом состоянии. Он говорит, давай я сыграю концерт К.Сен - Санса для виолончели, а вы в первом отделении добавите пьесу оркестровую любую, а во втором отделении вы исполните еще оркестровую пьесу, потом я сыграю «Вариации на тему Рококо» П.И.Чайковского. Это был понедельник. Что делать? Как ехать? Я набрал приемную губернатора Леонида Полежаева, связался с референтом его. Изложил ситуацию, говорю, рейса прямого на Оренбург нет. 36 часов на поезде с пересадкой в Челябинске с оркестром нужно ехать – это нереально. Нужен чартерный рейс. Это дорого очень было. Референт говорит - сейчас поговорю с губернатором. Через 5 минут Л.К.Полежаев передал: «Все делим пополам с Оренбургом, полетим». То есть вопрос был решен за пять минут. Я позвонил мэру Донковцеву, тот согласился делить пополам расходы на чартерный рейс. Оркестр не поверил, но вот, говорю, манна небесная свалилась. - И как же вы играли с Ростроповичем? - Мы две недели вкалывали, как проклятые. Прилетаем в Оренбург – нас встречают у трапа самолета, как великих гостей – руководство города, а также полковники КГБ и УВД Оренбурга: вы, говорят, под нашей защитой. Вот такого приема я никогда не видел и, наверное, не увижу. Мы были первым оркестром российским, с кем Ростропович играл как виолончелист после возвращения ему гражданства. Мы потом только узнали, что у него было одно условие: банкет для оркестра после концерта силами города. Он по традиции выпил водку, а остатки вылил себе на лысину, обмазался: пусть, говорит, впитается в голову. Он вызывал восхищение у всех людей. Мы с ним потом пошли, и он нашел улицу Зиминскую, (удивительно, через 23 года я на этой маленькой улочке снимал угол, когда поступил в музучилище!), где жил во время войны. Для него это важные воспоминания. - Трудно или легко было с ним играть в оркестре? - Требования у него были одно – играть хорошо. С таким солистом я впервые в жизни играл. Я в 1992 году прибыл в Омск – оркестр был в ужасающем состоянии, я оркестр три года приводил в профессиональное, и человеческое чувство. Оркестра, как такового, в 1992 году не было: кто уехал, кто спился, чехарда с дирижерами. Я, конечно, волновался перед игрой с Ростроповичем: какой я сделал оркестр, как он оценит? Он запросто мог бы сказать так: все это хорошо, но не очень – мы играть не будем. Но первая репетиция прошла великолепно, МАЭСТРО был очень доволен – и был полный драмтеатр слушателей. Это было столпотворение, попасть было невозможно - просто космическое явление. Все это много раз показывалось по ТВ – и омские, и оренбургские есть хроники, показывалось 28 апреля 2007 года по каналу Россия. Это было то, что тогда объединяло всех людей. Все тоже самое было и в Омске 9 – 10 марта 1996 года! - Вспомните еще что-нибудь? - Из Южной Кореи в Оренбург специально прилетел В.С.Черномырдин, тогда премьер – министр России, он тоже оренбургский. Я на концерте тогда сказал, что когда проходят ТАКИЕ концерты, Россия может не волноваться за свое будущее. Я очень горжусь еще тем, что от М.Л Ростроповича у меня есть рекомендация, которой я дорожу. Он там, в частности, написал, что Е.Шестаков может играть с любым мировым солистом и может руководить оркестром самого высокого уровня в мире. Мне он дал очень многое. А до того я также с ним встречался, т.к. мы с ним играли до репетиции. Про это можно целую книгу написать. Когда с ним играешь – все оказывается очень ясно. Мучаешься, о чем-то спрашиваешь его, он рассказал – оказывается все логично, просто. - О личных качествах что можете сказать? - Он много анекдотов рассказывал, много шутил и быстро на все реагировал. У него феноменальная память была, он рассказывал про Д.Д.Шостаковича, про многих музыкантов. Он все помнил в мельчайших деталях, как по нотам! Я ему говорю – это же надо записать. А он: «Ну, где я сейчас писать буду, так запомню, потом». Увы… И еще - ему всегда нужен был собеседник, аудитория и слушатели. А как человек - он был самым обычным человеком. Он демократ, интеллигент в наивысшем смысле слова. - Его врожденная интеллигентность как-то отражалась на музыке? - Его интеллигентность отражалась на эмоциональности и феерической игре. Один сыграет фразу – ясно, просто и красиво. У него в каждой нотке "миллион вольт напряжения". Будто каждая нота трепетала от волнения и напряжения. Он пытался каждую ноту с высоким напряжением отдать всем. Он всем был рад, играл ли в маленьком городе, в столице, с большим оркестром или с провинциальным. Для него все слушатели были главными. Это тоже уникальные качества. Он как бы исповедовался перед слушателями. - Спасибо за беседу.

ЕВГЕНИЙ ШЕСТАКОВ, заслуженный деятель искусств Росси, дирижер 27 апреля в Москве на 81 году жизни после длительной болезни в московской клинике скончался гениальный музыкант, народный артист СССР, маэстро Мстислав Ростропович. Своими воспоминаниями о всемирно известном музыканте делится Евгений Шестаков, которому довелось играть вместе с Ростроповичем. - Евгений Иванович, где и когда вы познакомились с Мстиславом Ростроповичем. - Я лично знаком с Ростроповичем с 1995 года, а до этого он был для меня как небожитель. Играл я с ним в качестве дирижера, а он, естественно, в качестве солиста с Омским симфоническим оркестром, которым я руководил в 1992 – 2004 годах. Концерты были в Оренбурге (30.09.1995г.) и в Омске (10.03.1996г.). Семья Ростроповичей во время войны была в Оренбурге, мать МАЭСТРО из Оренбурга, а его отец Леопольд Ростропович похоронен в Оренбурге. Я тоже из тех краев, - вот почему именно я был «выбран» областным, городским руководством Оренбурга для первого концерта МАЭСТРО в России после возвращения ему российского гражданства. У Мстислава Леопольдовича к Оренбургу исключительно хорошее, сердечное отношение. Самое главное, что я хотел бы сказать в связи с кончиной М.Л.Ростроповича – это то, что с ним окончательно уходит целая эпоха, которую олицетворяли гениальные музыканты: С.Рихтер, Э.Гилельс, Л.Коган, Д.Ойстрах, Е.Мравинский, Е.Светланов и, конечно, несколько зарубежных имен, в первую очередь – Г.Караян. Все, названные мной (этот список можно немного расширить), это гении, результаты их труда, творчества – это достояние всего человечества. М.С.Ростропович ушел последним… -Вы предполагали, что он вскоре скончается? - Я знал, что он тяжело болен, пережил несколько тяжелейших операций в 2006 – 2007 годах, том числе и незадолго до 27 марта, своего 80-летия. Надо отдать должное Президенту В.В.Путину, который устроил встречу в Кремле 27 марта, - так получилось, что эта встреча последняя. Друзья из Москвы и США мне писали, говорили, что счет шел на дни и часы – не хотелось в это верить, врачи делали все возможное, однако накопившийся букет болезней сделал свое дело. - Что больше всего вы о нем помните? - Мы знали М.С. Ростроповича (он всегда просил называть его просто Слава, но это было невозможно, язык не поворачивался), как очень демократичного человека, он одинаково демократичен и с президентом, и с принцем, и с королем, и с музыкантом оркестра, и с продавцом магазина… – То есть подлинно интеллигентный человек… - Да. Но мы знали, с кем общаемся. Это величина, которая рождается раз в 100 лет. Сразу, сегодня невозможно оценить, что он сделал для России, всего мира как виолончелист, просветитель, дирижер, общественный деятель. Он поддерживал различные фонды, Оренбургу помогал существенно, многим другим, вместе с Г.П.Вишневской организовал Центр оперной подготовки Галины Вишневской в Москве. Его жестоко оскорбляли не только в СССР, но и в современной России (безжалостные, гадостные статьи в наших «свободных» СМИ), с 2003 года он не выступал в России. И только с 2006 года начал дирижировать - только одним оркестром: лучшим сегодня в России Государственным Академическим Симфоническим Оркестром России имени Е.Ф.Светланова, которым сегодня великолепно руководит М.Б.Горенштейн. Музыканты, которые играли с ним последнее время, говорили, как тяжело ему было – болезнь прогрессировала, но когда он вставал за пульт и занимался своим делом, какие находились силы – небесные или земные – он молодел на 10-20 лет и великолепно делал свое дело. - Скажите как профессионал, можно ли говорить, что омская школа как-то заимствовала его методы, какие следы творчества мы можем здесь видеть? - Он гениальный виолончелист, он вывел виолончель по популярности на уровень скрипки и рояля. До М.Л.Ростроповича она не была так популярна, а потом почти все великие композиторы второй половины 20-го века стали много писать для М.Л.Ростроповича, для виолончели! Сегодня виолончель, благодаря Ростроповичу – сольный концертный инструмент, а не только инструмент оркестра! Когда слушаешь Ростроповича – понимаешь, что это эталонное исполнение! Преподавательской деятельностью он не занимается с момента, когда его «выбросили» из СССР за поддержку А.Д.Сахарова. Но его ученики 50-х, 60-х,70-х годов – Н.Шаховская, Н.Гутман, М.Дробинский и многие другие известны во всем музыкальном мире! Он везде оставил свой след. Это комета такая в искусстве! Все наслаждаются этой мощью, величием, гениальностью и простотой. А это высшее – музыка в чистом виде. Сейчас музыкантов такого уровня в России нет. В России сейчас другие, к сожалению, ценности, другое руководство, другое отношение к интеллигенции. Об этом убедительно сказал В.В.Путин в своем недавнем Послании Федеральному Собранию. - Расскажите подробнее, где и как вы с ним играли. - Это было 15 сентября 1995 года, когда мне позвонил мэр Оренбурга С.П.Донковцев. Говорит: «Я знаю, что Вы - выпускник Оренбургского музучилища, Вы наш земляк, мы Вами очень гордимся. Вы знаете, М.Л Ростропович подарил нашему городу 300 тысяч долларов на лечение детей от ДЦП, закупили современное оборудование. Он приезжает и помогает, как может. Мы подумали и решили – как сделать, чтобы 30 сентября он сыграл с симфоническим оркестром, а в Оренбурге оркестра нет. Вот и решили, что Вы, как оренбургский, сыграли бы»... Говорю: хорошо, а что я должен делать? Он говорит: «Звоните в Париж Ростроповичу». Это я сейчас говорю спокойно. А тогда Ростропович был на пике популярности, мегазвезда. А я молодой человек, главный дирижер симфонического оркестра провинциального сибирского города. Я набрал телефон Ростроповича и… я не знал, что он такой демократичный: «А, Женя, привет! Что мы с тобой играем 30 числа?». А я ошеломлен: я же с Ростроповичем говорю! Я был в шоковом состоянии. Он говорит, давай я сыграю концерт К.Сен - Санса для виолончели, а вы в первом отделении добавите пьесу оркестровую любую, а во втором отделении вы исполните еще оркестровую пьесу, потом я сыграю «Вариации на тему Рококо» П.И.Чайковского. Это был понедельник. Что делать? Как ехать? Я набрал приемную губернатора Леонида Полежаева, связался с референтом его. Изложил ситуацию, говорю, рейса прямого на Оренбург нет. 36 часов на поезде с пересадкой в Челябинске с оркестром нужно ехать – это нереально. Нужен чартерный рейс. Это дорого очень было. Референт говорит - сейчас поговорю с губернатором. Через 5 минут Л.К.Полежаев передал: «Все делим пополам с Оренбургом, полетим». То есть вопрос был решен за пять минут. Я позвонил мэру Донковцеву, тот согласился делить пополам расходы на чартерный рейс. Оркестр не поверил, но вот, говорю, манна небесная свалилась. - И как же вы играли с Ростроповичем? - Мы две недели вкалывали, как проклятые. Прилетаем в Оренбург – нас встречают у трапа самолета, как великих гостей – руководство города, а также полковники КГБ и УВД Оренбурга: вы, говорят, под нашей защитой. Вот такого приема я никогда не видел и, наверное, не увижу. Мы были первым оркестром российским, с кем Ростропович играл как виолончелист после возвращения ему гражданства. Мы потом только узнали, что у него было одно условие: банкет для оркестра после концерта силами города. Он по традиции выпил водку, а остатки вылил себе на лысину, обмазался: пусть, говорит, впитается в голову. Он вызывал восхищение у всех людей. Мы с ним потом пошли, и он нашел улицу Зиминскую, (удивительно, через 23 года я на этой маленькой улочке снимал угол, когда поступил в музучилище!), где жил во время войны. Для него это важные воспоминания. - Трудно или легко было с ним играть в оркестре? - Требования у него были одно – играть хорошо. С таким солистом я впервые в жизни играл. Я в 1992 году прибыл в Омск – оркестр был в ужасающем состоянии, я оркестр три года приводил в профессиональное, и человеческое чувство. Оркестра, как такового, в 1992 году не было: кто уехал, кто спился, чехарда с дирижерами. Я, конечно, волновался перед игрой с Ростроповичем: какой я сделал оркестр, как он оценит? Он запросто мог бы сказать так: все это хорошо, но не очень – мы играть не будем. Но первая репетиция прошла великолепно, МАЭСТРО был очень доволен – и был полный драмтеатр слушателей. Это было столпотворение, попасть было невозможно - просто космическое явление. Все это много раз показывалось по ТВ – и омские, и оренбургские есть хроники, показывалось 28 апреля 2007 года по каналу Россия. Это было то, что тогда объединяло всех людей. Все тоже самое было и в Омске 9 – 10 марта 1996 года! - Вспомните еще что-нибудь? - Из Южной Кореи в Оренбург специально прилетел В.С.Черномырдин, тогда премьер – министр России, он тоже оренбургский. Я на концерте тогда сказал, что когда проходят ТАКИЕ концерты, Россия может не волноваться за свое будущее. Я очень горжусь еще тем, что от М.Л Ростроповича у меня есть рекомендация, которой я дорожу. Он там, в частности, написал, что Е.Шестаков может играть с любым мировым солистом и может руководить оркестром самого высокого уровня в мире. Мне он дал очень многое. А до того я также с ним встречался, т.к. мы с ним играли до репетиции. Про это можно целую книгу написать. Когда с ним играешь – все оказывается очень ясно. Мучаешься, о чем-то спрашиваешь его, он рассказал – оказывается все логично, просто. - О личных качествах что можете сказать? - Он много анекдотов рассказывал, много шутил и быстро на все реагировал. У него феноменальная память была, он рассказывал про Д.Д.Шостаковича, про многих музыкантов. Он все помнил в мельчайших деталях, как по нотам! Я ему говорю – это же надо записать. А он: «Ну, где я сейчас писать буду, так запомню, потом». Увы… И еще - ему всегда нужен был собеседник, аудитория и слушатели. А как человек - он был самым обычным человеком. Он демократ, интеллигент в наивысшем смысле слова. - Его врожденная интеллигентность как-то отражалась на музыке? - Его интеллигентность отражалась на эмоциональности и феерической игре. Один сыграет фразу – ясно, просто и красиво. У него в каждой нотке "миллион вольт напряжения". Будто каждая нота трепетала от волнения и напряжения. Он пытался каждую ноту с высоким напряжением отдать всем. Он всем был рад, играл ли в маленьком городе, в столице, с большим оркестром или с провинциальным. Для него все слушатели были главными. Это тоже уникальные качества. Он как бы исповедовался перед слушателями. - Спасибо за беседу.