Учитель русского и литературы омской школы № 56 Ирина Цветкова рассказала о современных учениках, родителях, новых технологиях и о надеждах на Год педагога и наставника.

2023 год в России объявлен Годом педагога и наставника. Как подчеркивается в президентском указе, миссия этого года – признание особого статуса учителей, преподавателей, тренеров и других подобных профессий. Для этого будут проводиться тематические мероприятия, способствующие повышению престижа профессии учителя.

Наш сегодняшний гость – учитель высшей категории со стажем 32 года Ирина Цветкова. Ирина Николаевна участвовала в международном образовательном проекте компании Educare (Сингапур) «Эффективные приемы развития у учеников навыков и компетенций 21 века», организованном в Омске при поддержке ПАО «ОНХП» и генерального директора компании Игоря Зуги. За успешное участие в проекте Ирина Цветкова получила грамоту Министерства образования Российской Федерации. 

– Ирина Николаевна, расскажите, как вы делали выбор будущей профессии. Почему именно учитель?

– Стать учителем я решила примерно в восьмом классе, вопрос стоял только в выборе специализации. Я могла стать или учителем начальной школы, или учителем математики. Но в итоге выбор был сделан в пользу русского языка и литературы – и об этом я не жалею. Причина в том, что взгляд на историю нашей страны через литературу много раз смирял меня с действительностью. Зная, какие трудные времена были и как они влияли на жизнь великих людей, я понимаю, что и с этим справимся. Мы пережили и лихие девяностые, и то, что сейчас – тоже переживем.

– То есть основным фактором была именно литература?

– Да, уже впоследствии ко мне пришла любовь к русскому языку. Но в первую очередь мой выбор определила любовь к литературе.

– Больше тридцати лет преподавания – это огромный опыт. В чем разница между учениками в разные годы?

– Школа – проекция всех отношений, которые есть в обществе. Мы наблюдаем это и через отношения детей между собой, через отношения детей и родителей. Но есть и такая очень абстрактная вещь, как ощущение и отношение к миру через детей. Сейчас, к примеру, приходят дети, мировоззрение родителей которых сформировалось в лихие девяностые. То время для кого-то было свободой слова и открытием новых горизонтов. А для кого-то это был повод отказаться от норм и правил. То же самое видим сейчас. Кто-то стремится к тому, чтобы ребенок развивался, родители стремятся загрузить ребенка, дополнить внеурочной деятельностью, секциями. А есть родители, которые «воюют» со школой, причем даже с теми правилами, которые не должны оспариваться. К примеру, дисциплина.

– Долгое время для российской школы больным вопросом был ЕГЭ. Ученики, родители и педагоги даже делились на два лагеря – «за» и «против». А как сейчас?

– Болезненность вопроса на данный момент уже не такая острая. ЕГЭ проделал огромный путь и прошел через огромное количество улучшений. И я скажу так: я - за ЕГЭ, пусть и еще более улучшенный, но против ОГЭ – экзамена, который дети сдают в девятом классе. Его можно было бы оставить, чтобы отбирать детей в десятый класс. Если бы школе дали возможность выдавать документ об образовании на основании оценок в аттестате, а не экзамена, то было бы больше доверия к школьным оценкам. Ведь мы, школьные учителя, прекрасно понимаем ученика: его состояние, его способности и волевые усилия. Каждый ученик после девятого класса должен иметь возможность поступить в среднее специальное учебное учреждение. Я за ОГЭ по выбору.

А вот ЕГЭ в одиннадцатом классе – это для многих шанс поступить в столичные вузы. У нас в 56-й школе много выпускников, которые благодаря ЕГЭ теперь обучаются в Москве и Санкт-Петербурге, Новосибирске. ОГЭ же в какой-то степени обесценивает школьные оценки, как бы это некрасиво ни звучало. 

– Какие современные технологии действительно помогают в обучении школьным предметам? Какие, наоборот, по-вашему, мешают?

– Для меня ключевое слово – «целесообразность». Если у меня стоит цель по той или иной теме отработать навык, то я буду по старинке работать многократным повторением нескольких упражнений. Если речь идет о других задачах, к примеру, создать коммуникативную ситуацию, обучить спонтанной грамотной речи, формировать общеучебные навыки, то я буду использовать более современные. В том числе и те, которые мы изучили, когда участвовали в международной программе Educare.

– В чем суть этих техник?

– Самое главное – это работа детей в группах с очень четкими регламентами. Здесь устанавливаются и временные рамки, и распределение ролей. Находясь в группе, ребенок понимает, что в любой момент урока будет задание, которое он будет предъявлять не лично учителю, а ребятам в своей же группе. И эта ответственность перед одноклассниками стимулирует иногда лучше. Есть еще огромное множество приемов, но это можно описывать бесконечно.

Сделаю такое немного абстрактное сравнение. Раньше такой музыкальный инструмент, как орган, был только механическим, и когда исполняли большое, длинное, сложное произведение, помощники, раздувавшие меха, уставали. Как-то руководитель завода «Роллс-Ройс» услышал паузу в музыке, возмутился и изобрел для органа мотор, который бы раздувал меха. Музыка стала звучать без остановок. Так и обучающие приемы – это механизмы обучения, удобные технологии. А понять, как их использовать, – это уже мастерство учителя.

– Какой опыт вы смогли передать своим коллегам?

– Я попала в команду тех, кто транслировал этот опыт. Мы как тренеры ездили по всей Омской области и на учительских двухдневных семинарах знакомили коллег с формами обучения, приемами. У нас в школе есть группа учителей, которым это интересно и которые применяют активные методики не только на уроках, но и во время внеурочной деятельности. Ученики с удовольствием включаются в такие занятия.

– Сейчас одной из самых популярных специальностей является IT-сфера, и многие представители этой сферы считают, что русский и литература – это что-то ненужное. Это как-то отражается на нынешних учениках?

– Сразу скажу, что это заблуждение. Поясню. В школе я часто работаю в физико-математических классах и прекрасно знакома с будущими айтишниками, потому что я их учу. Те ребята, которые представляют, чем они будут заниматься в будущем, относятся к изучению русского языка как к системе, даже более сложной, чем те, которые они изучают по их специальности. И им интересен язык как система. Они, кроме того, очень прагматичные люди, а русский язык – это обязательный для сдачи экзамен. И многие добирают необходимые баллы за счет глубокого изучения русского языка.

По поводу же литературы, которая вроде как не нужна, я процитирую коллегу: детство и юность – у всех одни, и попытка разобраться в мире и себе возможна именно на уроках литературы. Я стараюсь сделать так, чтобы ученики, следуя за мыслью писателя, задавали себе вопросы о жизни. Ответы дети найдут сами. У тех же, у кого нет интереса к изучению русского языка и литературы, на мой взгляд, просто не сформированы волевые усилия.

Это вообще проблема нашего времени. Дети могут быть развитыми, умелыми, но не могут приложить волю, не научены трудиться. Уроки открытия проходят отлично, а дальше буксуем. То самое клиповое мышление, о котором так много говорят: быстренько увидеть, прочитать. Как в анекдоте. Когда учитель говорит, что нужно прочитать «Войну и мир», а из класса вопрос: а по каким главам спрашивать будут?

– Как преподаватель русского и литературы, как вы относитесь к современному молодежному сленгу, в котором огромное количество английских слов?

– Отношусь к этому терпимо. Умные люди в своих статьях не раз доказывали, что никогда не будут стерты грани русского языка, что никакие новомодные влияния не скажутся на нем и не сделают его хуже. Язык закреплен не только в словарях, но и в лучших в мире произведениях литературы, которые читают не только в России. Я не тревожусь за то, что пострадает язык. А новомодное влияние пройдет. И во все времена, например в советские, были безумные сокращения и уродливые слова. Одно время было слишком много политических терминов. А молодежный сленг был всегда. И в мое студенчество тоже.

– Как родители могут помочь детям в обучении в школе?

– Когда такой вопрос возникает только в школьные годы – это значит, что до школы родители не понимали, как развиваются их дети. К школьным годам родитель должен уже понимать, каким делом способен заниматься их ребенок. И это в большей степени зависит от семьи. Учитель может рассказать о том, как ребенок ведет себя на занятии, в каких предметах он более заинтересован. А именно родители должны чувствовать своего ребенка и уметь договориться с ним о каких-то общих представлениях о будущем.

– Может ли ребенок в таком возрасте это знать?

– Это в современном мире необходимо. Дети должны пробовать многое, чтобы делать собственный выбор. Это нормально, если ребенок пробует себя в разных сферах. Важно, чтобы он не остановился только на поиске. Каким-то делом ребенка еще нужно научить заниматься постоянно, чтобы довести до результата, чтобы это все не просто «по верхам» было. И при этом иногда следует все-таки доверять своему ребенку, когда он говорит, что ему что-то нравится. Я здесь поддерживаю позицию Игоря Михайловича Зуги, который говорит, что когда к нему приходят на практику и разочаровываются в работе, то это тоже хорошо – ведь здесь человек самоопределяется и принимает правильное решение.

– Что самое трудное в работе учителя? Что пожелали бы будущим учителям?

– Самое трудное, пожалуй, переключаться с одного вида деятельности на другой. На уроке ты рассказываешь о лирике Пушкина, а на перемене решаешь вопросы питания. На уроке рассказываешь об особенностях правописания наречий, а после занятий решаешь конфликтные ситуации с родителями или детьми. Умение переключаться – важнейшее качество учителя. И речь идет в том числе и о новых технологиях. В качестве пожелания – не уставать развиваться и находить источники получения энергии. Книги, фильмы, общение с друзьями. Когда перестану получать удовольствие от открытия нового, я перестану быть учителем и уйду из школы.

Сейчас отношение к профессии педагога меняется. Раньше ученики категорически отказывались и даже не думали о том, чтобы стать учителем. У меня есть выпускники, которые стали учителями. Но объективно есть проблемы с зарплатой и нагрузкой, вернее перегрузкой. Хочется верить, что мероприятия в Год педагога и наставника действительно смогут хотя бы частично решить такие проблемы и привлечь больше молодых людей в нашу профессию. Поверьте, нам действительно это надо. Мы готовы передавать им весь накопленный нами опыт.

– Спасибо вам, Ирина Николаевна, за беседу.