Поиск

Лучший нарколог года, по версии Минздрава РФ, сотрудник Омского наркологического диспансера рассказала, как человеку можно понять, что он стоит на пороге пожизненной зависимости.

В Министерстве здравоохранения России в конце августа подвели итоги ежегодного конкурса врачей. В номинации «Лучший психиатр» первое место присуждено заведующей отделением медицинского освидетельствования, врачу – психиатру-наркологу бюджетного учреждения здравоохранения Омской области «Наркологический диспансер» Ирине Чихладзе. О своей конкурсной работе и первом весомом успехе омской наркологической школы она рассказала РИА «Омск-информ».

О специальном образовании и людях «в завязке»

– Ирина Гурамовна, начну с общих вопросов. Чем отличается психиатр от психолога?

– Психиатр – это врач, окончивший медицинский вуз. Психологи же, как правило, оканчивают педагогические образовательные организации. Да, оказание полноценной психиатрической и наркологической помощи без психологов сегодня трудно представить. К тому же сейчас появились медицинские психологи, прошедшие специальную стажировку после получения базового, допустим, педагогического образования, но это все равно не врачи. Психиатрия – это изначально врачебная специальность, а наркология является частью психиатрии.

– А почему для лечения специфических наркологических заболеваний нужны именно психиатры?

– Потому что согласно международной классификации таких диагнозов, как алкоголизм или наркомания, не существует. Есть психические и поведенческие расстройства, возникшие в результате употребления алкоголя или других психоактивных веществ.

– То есть с точки зрения ВОЗ между алкоголиком и психопатом, допустим, больших различий нет? А исходя из личного врачебного опыта что можете рассказать о различиях между типичными пациентами Омского наркологического и Омского психоневрологического диспансеров?

– Классические психиатрические заболевания порой возникают из ниоткуда, на фоне полного, казалось бы, здоровья. Вот так случилось, и все тут. С наркологическими заболеваниями дело обстоит иначе, их человек «наживает» себе исключительно сам, добровольно. Изначально, конечно, цель стать алкоголиком или наркоманом никто перед собой не ставит, но в итоге приходят к характерным поведенческим расстройствам. А они никогда и ни у кого не возникнут без регулярного употребления психоактивных веществ. К таковым принято относить алкоголь, наркотические средства и психотропные препараты. Все эти химические вещества способны оказывать негативное воздействие на мозг человека и токсическое влияние практически на все жизненно важные органы.

– А вы, значит, помогаете от нее избавиться. И каковы шансы?

– В результате усилий врачей – психиатров-наркологов, психологов и иных специалистов, а также родственников, собственного старания пациент может уйти в длительную ремиссию, то есть в период длительного воздержания от употребления психоактивных веществ. Находящийся «в завязке» алкоголик или наркоман может заново социально адаптироваться и фактически не вспоминать о болезни.

У нас достаточное количество пациентов смогли вернуться к полноценной жизни, и у них теперь все нормально на работе и в семье. По их же признанию, это стоит того, чтобы навсегда отказаться от такого сомнительного удовольствия. Вообще тем, кто твердо решил избавиться от зависимости, абсолютную трезвость следует воспринимать не как некое неудобство, а как счастливый путь к возвращению к жизни.

– Как человеку понять, что ему пора бы уже обратиться за помощью к наркологу?

– Давайте рассмотрим начало болезни, которое действительно легко пропустить, на примере алкоголизма. Чаще всего все начинается с употребления спиртного по праздникам. Потом дополнительные поводы подбрасывает компания пьющих друзей, с которыми так приятно проводить время. Вскоре выясняется, что отдых уже просто немыслим без выпивки. И вот вместо того, чтобы в конце недели идти в библиотеку, в спортзал, на прогулку, человек спешит в алкогольный отдел магазина и приобретает там все большие объемы все более крепких напитков. Но даже на этой стадии мало кто считает себя больным, а первыми тревогу начинают бить родственники. Или начальство, которое не хочет терять ценного специалиста. Часто именно с подачи этих категорий людей, а иногда и под их прямым давлением попавшие в зависимость от алкоголя омичи приходят к специалистам нашего диспансера.

Кстати, анозогнозия – отрицание болезни без аргументирования собственного поведения – является одним из признаков развивающейся зависимости. Между тем именно в признании проблемы лежит 50 процентов успеха в лечении.

– А кого проще вылечить или, выражаясь точнее, ввести в состояние длительной ремиссии, алкоголика или наркомана?

– Это абсолютно индивидуально. Есть лица, сумевшие достичь максимальной третьей стадии алкоголизма – а для нее характерна деградация личности и полная социальная дезадаптация, в отношении которых говорить о ремиссии, к сожалению, уже не приходится. А бывают наркозависимые, которые после лечения могут прекрасно адаптироваться в социуме. И это несмотря на то, что зависимость от наркотиков развивается быстрее, чем от приема алкоголя, само заболевание протекает тяжелее и вызывает большее неприятие в обществе. Тем не менее, собрав всю свою волю в кулак, при поддержке по-настоящему близких людей и специалистов врачей-наркологов, пациент с наркологическим расстройством может кардинально изменить свои привычки и фактически начать жить заново.

От кода к коду

– Как вы относитесь к кодированию, оно вообще действенно?

– Кодирование – а оно, как известно, бывает психологическим или медикаментозным – на сегодня является одним из самых эффективных методов лечения зависимостей. Какой именно метод лучше всего подходит конкретному пациенту, может решить только его лечащий врач-нарколог. Лично изучала случаи, когда даже разовое психологическое кодирование приводило к ремиссии продолжительностью в десятки лет.

Эффективность кодирования во многом зависит от стадии болезни, на которой человек обратился за помощью специалиста. Но кроме того, надо понимать, что речь идет не о какой-то стандартной медицинской процедуре, которую могут выполнить в любой поликлинике. Врач, проводящий кодирование, должен обладать настоящим талантом, не побоюсь этого слова. К счастью, такие специалисты в Омском наркологическом диспансере есть.

– Вы сами владеете методикой кодирования?

– Методикой владею, но специфика моей работы в диспансере в другом. Вообще в наркологии я уже четверть века, а с 2008 года возглавляю отдел медицинского освидетельствования на состояние опьянения. Это очень интересно, но одновременно и очень ответственно. К нам привозят всех лиц, подозреваемых в совершении противоправных действий в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Чаще всего, конечно, приходится иметь дело с участниками ДТП, которых доставляют к нам сотрудники ГИБДД. Также работаем по запросам работников следствия, органов дознания, прокуратуры и судов. От наших выводов многое зависит. Хочу напомнить, что в административном праве состояние опьянения признается отягчающим обстоятельством. Согласно нормам УК РФ лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вообще подлежит уголовной ответственности.

Кроме того, я возглавляю отдел медицинского освидетельствования на наличие наркологических расстройств. Это еще один огромный пласт работы, в которой участвует большинство врачей Омского наркологического диспансера. Обследование у нарколога – обязательный этап при трудоустройстве на целый ряд позиций, в частности связанных с допуском к оружию и управлением транспортным средством.

– Я так понимаю, что именно эти направления были отражены в работе, которую вы представили на ежегодный всероссийский конкурс врачей?

– Да, только работу я представила на региональный этап конкурса. На всероссийский уровень она была выдвинута по результатам оценки областной комиссии. Честно говоря, ни на какое первое место я не рассчитывала. Я просто честно описала деятельность всего нашего диспансера, рассказала о наших методиках, о наших показателях, представила анализ тревожных ситуаций и рекомендации по их устранению. Наверное, честность и оценили.

– И что теперь, вас как-то наградят, а передовую омскую практику лечения зависимостей будут рекомендовать для распространения в других регионах России?

– Насчет награды не знаю. Я очень ценю то, что первыми меня поздравили руководство нашего диспансера и коллеги. Это говорит о наличии крепкого сплоченного коллектива единомышленников, командная работа которых крайне эффективная. Омск все-таки не самый ведущий город в стране по развитию медицинских практик и технологий, нам трудно конкурировать с прекрасными наркологическими школами Москвы, Санкт-Петербурга и Казани. Тем не менее именно Омский наркологический диспансер прозвучал на федеральном уровне. Это признание наших общих заслуг.

О «желтых справках»

– Можете дать совет начинающим врачам-наркологам и психиатрам?

– Нужно постоянно учиться, интересоваться наукой, но самое главное – любить людей. Нарколог и психиатр должны воспринимать свою работу как образ жизни. Пациенты у нас сложные, иногда мы не слышим от них слова благодарности, но к этому нужно относиться с пониманием. Чтобы по-настоящему вникнуть в проблемы чужого человека и суметь помочь ему, требуется много времени и усилий, что грозит профессиональным выгоранием. Избежать этого можно, уделяя достаточное внимание собственной семье и близким.

– К наркологам часто не хотят идти, опасаясь некоего «социального клейма». Говорят, что врачи обязательно поставят в медицинской карте отметку, с которой невозможно будет устроиться на приличную работу или же получить водительские права. Лично наблюдал, как на шоферской комиссии люди с тоской замирали перед кабинетом нарколога и психиатра. Как лучше строить разговор с этими специалистами?

– Главное – спокойствие. Не нужно бояться ни наркологов, ни психиатров. Никогда они не поставят лишних отметок человеку адекватному и социально адаптированному, не имеющему пагубных привычек и зависимостей. Вопросы, которые многим кажутся «провокационными», врачи задают с профессиональной позиции. Это не что-то выдуманное на месте. Существуют определенные методики, которые позволяют оценить психическое состояние человека.

Конечно, врачей настораживает, когда при разговоре с ними человек вдруг начинает нервничать или, того хуже, грубить. Но и в этом случае никто никогда окончательных диагнозов ставить не будет. Соискателя просто отправят на дообследование, и вопрос будет решаться уже членами специальной врачебной комиссии.

Сами же врачебные фильтры должны существовать. Пестрящие заголовками о ЧП и ДТП новостные ленты говорят о том, что некоторым людям действительно нельзя доверять управление транспортным средствам и разрешать владение оружием.

Наша справка:

Желтая справка – неофициальное название документа о постановке человека на учет у психиатра. Термин закрепился со времен СССР, когда справка психически больным действительно выдавалась на бланках желтого цвета, чтобы сразу бросаться в глаза.

Последствиями оформления желтой справки будет невозможность службы в армии, легального владения оружием и управление транспортом. Кроме того, справка может стать причиной отказа в визе. Зачастую при трудоустройстве работодатель требует предъявления документов, подтверждающих психическое здоровье, и при наличии желтой справки могут отказать даже самому перспективному претенденту.

1576

Лучший нарколог года, по версии Минздрава РФ, сотрудник Омского наркологического диспансера рассказала, как человеку можно понять, что он стоит на пороге пожизненной зависимости.

В Министерстве здравоохранения России в конце августа подвели итоги ежегодного конкурса врачей. В номинации «Лучший психиатр» первое место присуждено заведующей отделением медицинского освидетельствования, врачу – психиатру-наркологу бюджетного учреждения здравоохранения Омской области «Наркологический диспансер» Ирине Чихладзе. О своей конкурсной работе и первом весомом успехе омской наркологической школы она рассказала РИА «Омск-информ».

О специальном образовании и людях «в завязке»

– Ирина Гурамовна, начну с общих вопросов. Чем отличается психиатр от психолога?

– Психиатр – это врач, окончивший медицинский вуз. Психологи же, как правило, оканчивают педагогические образовательные организации. Да, оказание полноценной психиатрической и наркологической помощи без психологов сегодня трудно представить. К тому же сейчас появились медицинские психологи, прошедшие специальную стажировку после получения базового, допустим, педагогического образования, но это все равно не врачи. Психиатрия – это изначально врачебная специальность, а наркология является частью психиатрии.

– А почему для лечения специфических наркологических заболеваний нужны именно психиатры?

– Потому что согласно международной классификации таких диагнозов, как алкоголизм или наркомания, не существует. Есть психические и поведенческие расстройства, возникшие в результате употребления алкоголя или других психоактивных веществ.

– То есть с точки зрения ВОЗ между алкоголиком и психопатом, допустим, больших различий нет? А исходя из личного врачебного опыта что можете рассказать о различиях между типичными пациентами Омского наркологического и Омского психоневрологического диспансеров?

– Классические психиатрические заболевания порой возникают из ниоткуда, на фоне полного, казалось бы, здоровья. Вот так случилось, и все тут. С наркологическими заболеваниями дело обстоит иначе, их человек «наживает» себе исключительно сам, добровольно. Изначально, конечно, цель стать алкоголиком или наркоманом никто перед собой не ставит, но в итоге приходят к характерным поведенческим расстройствам. А они никогда и ни у кого не возникнут без регулярного употребления психоактивных веществ. К таковым принято относить алкоголь, наркотические средства и психотропные препараты. Все эти химические вещества способны оказывать негативное воздействие на мозг человека и токсическое влияние практически на все жизненно важные органы.

– А вы, значит, помогаете от нее избавиться. И каковы шансы?

– В результате усилий врачей – психиатров-наркологов, психологов и иных специалистов, а также родственников, собственного старания пациент может уйти в длительную ремиссию, то есть в период длительного воздержания от употребления психоактивных веществ. Находящийся «в завязке» алкоголик или наркоман может заново социально адаптироваться и фактически не вспоминать о болезни.

У нас достаточное количество пациентов смогли вернуться к полноценной жизни, и у них теперь все нормально на работе и в семье. По их же признанию, это стоит того, чтобы навсегда отказаться от такого сомнительного удовольствия. Вообще тем, кто твердо решил избавиться от зависимости, абсолютную трезвость следует воспринимать не как некое неудобство, а как счастливый путь к возвращению к жизни.

– Как человеку понять, что ему пора бы уже обратиться за помощью к наркологу?

– Давайте рассмотрим начало болезни, которое действительно легко пропустить, на примере алкоголизма. Чаще всего все начинается с употребления спиртного по праздникам. Потом дополнительные поводы подбрасывает компания пьющих друзей, с которыми так приятно проводить время. Вскоре выясняется, что отдых уже просто немыслим без выпивки. И вот вместо того, чтобы в конце недели идти в библиотеку, в спортзал, на прогулку, человек спешит в алкогольный отдел магазина и приобретает там все большие объемы все более крепких напитков. Но даже на этой стадии мало кто считает себя больным, а первыми тревогу начинают бить родственники. Или начальство, которое не хочет терять ценного специалиста. Часто именно с подачи этих категорий людей, а иногда и под их прямым давлением попавшие в зависимость от алкоголя омичи приходят к специалистам нашего диспансера.

Кстати, анозогнозия – отрицание болезни без аргументирования собственного поведения – является одним из признаков развивающейся зависимости. Между тем именно в признании проблемы лежит 50 процентов успеха в лечении.

– А кого проще вылечить или, выражаясь точнее, ввести в состояние длительной ремиссии, алкоголика или наркомана?

– Это абсолютно индивидуально. Есть лица, сумевшие достичь максимальной третьей стадии алкоголизма – а для нее характерна деградация личности и полная социальная дезадаптация, в отношении которых говорить о ремиссии, к сожалению, уже не приходится. А бывают наркозависимые, которые после лечения могут прекрасно адаптироваться в социуме. И это несмотря на то, что зависимость от наркотиков развивается быстрее, чем от приема алкоголя, само заболевание протекает тяжелее и вызывает большее неприятие в обществе. Тем не менее, собрав всю свою волю в кулак, при поддержке по-настоящему близких людей и специалистов врачей-наркологов, пациент с наркологическим расстройством может кардинально изменить свои привычки и фактически начать жить заново.

От кода к коду

– Как вы относитесь к кодированию, оно вообще действенно?

– Кодирование – а оно, как известно, бывает психологическим или медикаментозным – на сегодня является одним из самых эффективных методов лечения зависимостей. Какой именно метод лучше всего подходит конкретному пациенту, может решить только его лечащий врач-нарколог. Лично изучала случаи, когда даже разовое психологическое кодирование приводило к ремиссии продолжительностью в десятки лет.

Эффективность кодирования во многом зависит от стадии болезни, на которой человек обратился за помощью специалиста. Но кроме того, надо понимать, что речь идет не о какой-то стандартной медицинской процедуре, которую могут выполнить в любой поликлинике. Врач, проводящий кодирование, должен обладать настоящим талантом, не побоюсь этого слова. К счастью, такие специалисты в Омском наркологическом диспансере есть.

– Вы сами владеете методикой кодирования?

– Методикой владею, но специфика моей работы в диспансере в другом. Вообще в наркологии я уже четверть века, а с 2008 года возглавляю отдел медицинского освидетельствования на состояние опьянения. Это очень интересно, но одновременно и очень ответственно. К нам привозят всех лиц, подозреваемых в совершении противоправных действий в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Чаще всего, конечно, приходится иметь дело с участниками ДТП, которых доставляют к нам сотрудники ГИБДД. Также работаем по запросам работников следствия, органов дознания, прокуратуры и судов. От наших выводов многое зависит. Хочу напомнить, что в административном праве состояние опьянения признается отягчающим обстоятельством. Согласно нормам УК РФ лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вообще подлежит уголовной ответственности.

Кроме того, я возглавляю отдел медицинского освидетельствования на наличие наркологических расстройств. Это еще один огромный пласт работы, в которой участвует большинство врачей Омского наркологического диспансера. Обследование у нарколога – обязательный этап при трудоустройстве на целый ряд позиций, в частности связанных с допуском к оружию и управлением транспортным средством.

– Я так понимаю, что именно эти направления были отражены в работе, которую вы представили на ежегодный всероссийский конкурс врачей?

– Да, только работу я представила на региональный этап конкурса. На всероссийский уровень она была выдвинута по результатам оценки областной комиссии. Честно говоря, ни на какое первое место я не рассчитывала. Я просто честно описала деятельность всего нашего диспансера, рассказала о наших методиках, о наших показателях, представила анализ тревожных ситуаций и рекомендации по их устранению. Наверное, честность и оценили.

– И что теперь, вас как-то наградят, а передовую омскую практику лечения зависимостей будут рекомендовать для распространения в других регионах России?

– Насчет награды не знаю. Я очень ценю то, что первыми меня поздравили руководство нашего диспансера и коллеги. Это говорит о наличии крепкого сплоченного коллектива единомышленников, командная работа которых крайне эффективная. Омск все-таки не самый ведущий город в стране по развитию медицинских практик и технологий, нам трудно конкурировать с прекрасными наркологическими школами Москвы, Санкт-Петербурга и Казани. Тем не менее именно Омский наркологический диспансер прозвучал на федеральном уровне. Это признание наших общих заслуг.

О «желтых справках»

– Можете дать совет начинающим врачам-наркологам и психиатрам?

– Нужно постоянно учиться, интересоваться наукой, но самое главное – любить людей. Нарколог и психиатр должны воспринимать свою работу как образ жизни. Пациенты у нас сложные, иногда мы не слышим от них слова благодарности, но к этому нужно относиться с пониманием. Чтобы по-настоящему вникнуть в проблемы чужого человека и суметь помочь ему, требуется много времени и усилий, что грозит профессиональным выгоранием. Избежать этого можно, уделяя достаточное внимание собственной семье и близким.

– К наркологам часто не хотят идти, опасаясь некоего «социального клейма». Говорят, что врачи обязательно поставят в медицинской карте отметку, с которой невозможно будет устроиться на приличную работу или же получить водительские права. Лично наблюдал, как на шоферской комиссии люди с тоской замирали перед кабинетом нарколога и психиатра. Как лучше строить разговор с этими специалистами?

– Главное – спокойствие. Не нужно бояться ни наркологов, ни психиатров. Никогда они не поставят лишних отметок человеку адекватному и социально адаптированному, не имеющему пагубных привычек и зависимостей. Вопросы, которые многим кажутся «провокационными», врачи задают с профессиональной позиции. Это не что-то выдуманное на месте. Существуют определенные методики, которые позволяют оценить психическое состояние человека.

Конечно, врачей настораживает, когда при разговоре с ними человек вдруг начинает нервничать или, того хуже, грубить. Но и в этом случае никто никогда окончательных диагнозов ставить не будет. Соискателя просто отправят на дообследование, и вопрос будет решаться уже членами специальной врачебной комиссии.

Сами же врачебные фильтры должны существовать. Пестрящие заголовками о ЧП и ДТП новостные ленты говорят о том, что некоторым людям действительно нельзя доверять управление транспортным средствам и разрешать владение оружием.

Наша справка:

Желтая справка – неофициальное название документа о постановке человека на учет у психиатра. Термин закрепился со времен СССР, когда справка психически больным действительно выдавалась на бланках желтого цвета, чтобы сразу бросаться в глаза.

Последствиями оформления желтой справки будет невозможность службы в армии, легального владения оружием и управление транспортом. Кроме того, справка может стать причиной отказа в визе. Зачастую при трудоустройстве работодатель требует предъявления документов, подтверждающих психическое здоровье, и при наличии желтой справки могут отказать даже самому перспективному претенденту.

1576