Игорь Костолевский специально прилетел в Омск на закрытие фестиваля «Золотая маска», а мы вспоминаем моменты, особенно удивившие зрителей.

Программу фестиваля «Золотая маска» «Достоевский и театр» посвятили 200-летию со дня рождения великого писателя. Показали ее только в двух городах – Москве и Омске. Причем в столице специальная программа была гораздо шире, а показы спектаклей шли с февраля по июнь. Зато в Омске получился очень плотный театральный «марафон». С 22 мая по 7 июня прошло 13 показов 6 спектаклей на 5 площадках.

Практически все режиссеры, авторы пьес и других произведений для сцены признают, что Достоевский очень трудный, почти невозможный для театра писатель. Тем не менее роман Достоевского можно, как оказалось, станцевать, а из повести сделать комедию. И никакая, даже самая экстравагантная форма не способна испортить содержание. Что же удивило и запомнилось больше всего?

Самые «омские» спектакли

Открыл фестиваль «Золотая маска» в Омске спектакль «Страсти по Фоме», Театр наций (г. Москва). Режиссер – Евгений Марчелли. Омичи смотрели спектакль на основной сцене Омского академического театра драмы.

В основе – повесть Ф. М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели».  Из привозных – это самый «омский» спектакль. «Село Степанчиково...» Федор Михайлович начал писать в Омске, на каторге. Хорошо известный омичам по работе в Омской драме режиссер Евгений Марчелли привез спектакль с еще одним бывшим «омичом» в главной роли Владимиром Майзингером. Он также несколько лет служил в этом же театре. Марчелли, судя по всему, задумал «Страсти по Фоме» приблизить к комедии, с чего и начинал сам Достоевский.

Запомнился спектакль  в первую очередь великолепной игрой народного артиста России Авангарда Леонтьева. Роль получилась очень объемная и многоплановая. Чего только не приходит в голову, глядя на Фому Опискина.

Второй спектакль, чисто омский, – «Свидригайлов. Сны». Сцены из романа «Преступление и наказание». Режиссер – Георгий Цхвирава. Омский академический театр драмы, пространство под сценой. Уникальная возможность хотя бы приблизительно прочувствовать, что испытывали заключенные. Здание театра драмы стоит как раз на месте, где находились казармы острога. А в пространстве под сценой найден камень с обозначенными годами заключения Достоевского. Кстати, Родион Раскольников, судя по описанию в эпилоге романа, попал на каторгу именно в Омск.

Разрыв шаблонов по рецепту Константина Богомолова

Спектакль «Преступление и наказание». Театр «Приют комедианта», Санкт-Петербург. Режиссер – Константин Богомолов. Омичи смотрели спектакль на сцене «Пятого театра».

Конечно же, от постановки Константина Богомолова «Преступление и наказание» зритель ждал чего-то необычного, эпатажного, провокационного. И получил это.

В «Приюте комедианта» нет своей постоянной труппы. Актерский ансамбль режиссер подбирал долго. И кастинг буквально рушит все стереотипы.

«Я – Соня Мармеладова», – произносит низким голосом статная актриса. Соню играет народная артистка России Марина Игнатова, к слову, в этом году отметившая 65-летний юбилей. Отца Сонечки, Семена Захаровича Мармеладова, воплощает 36-летний актер Илья Дель.

Актриса Алена Кучкова, сыгравшая Пульхерию Александровну, мать Родиона Раскольникова, вдвое моложе своей героини. Петр Петрович Лужин оказывается очень маленьким человеком. Актер, сыгравший жениха Дуни Раскольниковой, Алексей Ингелевич не скрывает свой рост – 118 см. И он тоже не «попадает» в возраст своего «книжного» персонажа, актер старше на 20 лет.

Якобы все это символизирует психологический возраст героев, а рост Лужина – ничтожность этого героя.

Следователя Порфирия Петровича играет Александр Новиков, и его облачают… в милицейскую форму.  А что такого? Зато сразу понятно, кто тут «следак».

И наконец, Дмитрий Лысенков в роли Родиона Раскольникова. Его образ кардинально отличается от привычного, хрестоматийного, болезненно метающегося, нервного, растрепанного и внешне, и внутренне.

Родион у Богомолова – с минимумом эмоций, спокойный, рациональный, «прилизанный». В одной из сцен он достает... мобильный телефон и беседует с приятелем. А в конце очень обыденно произносит, что это он убил.

Сам Богомолов говорил, что ориентировался на Квентина Тарантино, на его подход к смерти, как к эпизоду жизни. Длинные монологи героев произносятся бесстрастно. Как только спектакль появился, критики его называли «Преступление и на…». То ли потому, что главному герою все по… То ли потому, что нет тут ничего о наказании.

Несмотря на все странности, с самых первых минут, когда Пульхерия Александровна читает письмо сыну Родиону, возникает магия. Магия слова. Ведь со зрителем начинает разговаривать сам Достоевский. И даже не может сбить с толку музыкальное оформление спектакля. «В моей душе покоя нет» (песня из «Служебного романа») служит своеобразным саундтреком, а еще звучит музыка Евгения Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». С чего бы вдруг? Ну, это же Богомолов.

Чистая достоевщина

Спектакль «Кроткая». Театр МТЮЗ, Москва. Режиссер – Ирина Керученко. В Омске спектакль шел три раза на «другой сцене» театра драмы. Основная нагрузка в спектакле ложится  на заслуженного артиста России Игоря Гордина. В 2011 году эту работу признали «Лучшей мужской ролью» премии «Золотая маска».

Имен у главных героев нет. Он – закладчик, ростовщик. Она – жена ростовщика. Кроткая (актриса – Елена Лямина) – не имя и не прозвище, а свойство натуры. Есть и третий персонаж – Лукерья, прислуга. Действие начинается в момент, когда она покончила жизнь самоубийством, выбросившись из окна. Он вспоминает историю их знакомства, моменты совместной жизни, пытается понять, что же произошло на самом деле.

Удивляет спектакль своей аутентичностью, максимальной близостью к авторскому тексту. Атмосферу создают реквизит, костюмы, декорации. Все очень минималистично, но такое впечатление, что на сцене антикварная мебель, а на артистах некоторые вещи, взятые из музея. Странным образом на спектакль сыграла и «другая сцена» Омской драмы. Это небольшое репетиционное помещение, расположенное в цоколе. Спектакль со зрителями там игрался впервые.

«Кроткая» – спектакль-долгожитель, идет уже 12 лет. Так сейчас уже редко ставят. Подлинная классика, чистая достоевщина.

Карамазовы «летающие»...

«По ту сторону греха». Театр балета Бориса Эйфмана, Санкт-Петербург. Балет Бориса Эйфмана на музыку Сергея Рахманинова, Рихарда Вагнера, Модеста Мусоргского омичи смотрели на сцене Омского музыкального театра.

Сам Достоевский говорил, что его романы не годятся для инсценировок. «Есть какая-то тайна искусства, по которой эпическая форма никогда не найдет себе соответствия в драматической. Я даже верю, что для разных форм искусства существуют и соответственные им ряды поэтических мыслей, так что одна мысль не может никогда быть выражена в другой, не соответствующей ей форме», – ответил Федор Михайлович своей читательнице, которая предложила «извлечь из его романа драму». Интересно, как бы писатель отреагировал, если бы ему предложили извлечь из его романа балет?

Борис Эйфман поставил перед собой задачу создать пластический эквивалент трагедии семьи Карамазовых, пересказал понятным языком тела те противоречия, которые буквально разрывают главных героев.

Поражает высочайший уровень подготовки артистов. Они демонстрируют, помимо танца, сложные акробатические этюды. Создается впечатление, что земное притяжение действует на них иначе. Карамазовы почти что летают по сцене.

 …и Карамазовы поющие

«Братья Карамазовы». Пьеса Льва Додина по мотивам Достоевского. Спектакль Малого драматического театра – Театр Европы, г. Санкт-Петербург. Спектакль шел на основной сцене Омской драмы.

Удивило, как Льву Додину удалось выкристаллизовать главное. Сузив количество персонажей до семи (это пять мужчин, отец, четыре сына, включая незаконнорожденного Смердякова, Катерина Ивановна и Грушенька), не исказить смысла. Федора Павловича играет народный артист России Игорь Иванов, Митю Карамазова – заслуженный артист России Игорь Черневич, Катерину Ивановну Верховцеву – заслуженная артистка России Елизавета Боярская. Сам Лев Додин – народный артист России. Ну, это чтобы представлять общий уровень мастерства.

И снова удивило музыкальное сопровождение. Всего две мелодии звучат несколько раз в разных ситуациях. «Раскинулось море широко» композитора Александра Гурилева  и «Ода к радости» Бетховена. Песни на эти мелодии Карамазовы и их женщины распевают хором. Неожиданно.

Спектаклем «Братья Карамазовы» фестиваль «Золотая маска» в Омске и завершился. На церемонию закрытия специально прилетел президент фестиваля Игорь Костолевский.

Комментарий

Директор Омского музея имени Достоевского, писатель Виктор Вайнерман:

–  Мне удалось посмотреть все спектакли,  все понравилось. Что-то больше, что-то меньше. Каждый спектакль – режиссерское и актерские прочтения Достоевского. Главное, что объединяет драматические спектакли, – это дать текст Достоевского, сделать его более доступным для наших зрителей.

Понравилось, что публика слушала этот текст, хотя можно было предположить, что устанут от длинных монологов. Конечно, с определенной актерской игрой, в каждом спектакле по-своему, есть и актерские, и режиссерские находки, но в основном звучал текст. Кроме единственного спектакля – «Страсти по Фоме», где было много игры.

Самый «достоевский» спектакль, я считаю, –  это «Кроткая». Некоторые вещи были решены даже больше, чем у самого Достоевского. Сегодня во взаимоотношениях между людьми происходят такие же точно процессы. Думаю, многие, глядя этот спектакль, думали о чем-то своем, особенно если есть какие-то отголоски своих собственных личных отношений.

Очень любопытно, что читка текста Достоевского сегодня очень резонирует, заставляет человека думать, что-то переносить на себя и соотносить то, что происходит с ним, с тем, что звучит со сцены.

Мне кажется, люди, посмотрев такие спектакли, захотят открыть и почитать Достоевского или, по крайней мере, будут думать о том, что они увидели.

В первую очередь Достоевский адресовался к молодежи. Хотелось бы, чтобы молодежь читала его, дискутировала, спорила с ним, даже доказывала, что он сегодня неактуален. Потому что сегодня так не думают и себя не ведут, так не чувствуют, и отношения между людьми стали другими. Пусть они это докажут! Только они не докажут, потому что отношения между людьми остаются одними и теми же. Какие времена бы мы ни взяли. Да хоть Древнюю Грецию. Меняются только оболочки, фантики. Суть не меняется. Люди так же любят и ненавидят, радуются и страдают, предают, бросаются на защиту или трусят. Чувства остаются теми же, что и тысячи лет назад. Поэтому Достоевский вечен.

Но  «Достоевский и театр» – это только начало, впереди еще очень много мероприятий, посвященных 200-летию писателя.

Фото предоставлены: Омский академический театр драмы.