Помните, как в старые добрые времена советская страна встречала рассвет? После утреннего гимна народу рассказывали, как в том или ином уголке нашей необъятной Родины в строй вступили новые заводы, открылись новые шахты, начал работать новый научный институт, а на колхозных полях заколосились новые сорта пшеницы.
И советский человек радовался, оттого что могучая наша держава сможет оказывать ещё большую помощь странам социализма, «братским коммунистическим партиям» и служить примером «всему прогрессивному человечеству».
Теперь российское утро начинается по-другому. Мы интересуемся, сколько сегодня стоят доллар и евро, какова цена на нефть. Россиянам рассказывают о новых нефтяных вышках на сланцевых месторождениях в США, о том, когда начнутся поставки в Европу иранской нефти и чем это обернётся для нас. Сегодня продвинутые граждане обсуждают не виды на урожай, а новости об изменении процентных ставок в США. А менее продвинутые размышляют о том, покупать доллары и евро или уже поздно.
Иными словами, наша экономическая, социальная и всякая другая жизнь почти перестала зависеть от нашего собственного труда, а зависит от труда американцев, китайцев, европейцев, японцев и индусов — точнее, от того, сколько та или иная страна сможет купить нашей нефти и кому ещё мы можем предложить нашу газовую трубу.
Санкции показали, насколько велика зависимость России от внешнего финансового, технологического и продуктового довольствия. Конечно, «разорвать экономику России в клочья», как грозился Б. Обама, не удалось. «Жёсткого падения не произошло» — так говорят правительственные чиновники. Но привычное течение экономической жизни явно нарушено. Вопрос: в какой мере?
В заявлениях и оценках — разноголосица. В правительстве считают, что антикризисный план работает, инфляция под контролем. «Есть «несомненные успехи», «промышленность России начинает выздоравливать» — так считаетпервый вице-премьер И. Шувалов. Но более свободные в оценках эксперты Счётной палаты и Центрального банка говорят, что антикризисные меры сработали лишь на треть. «Российская экономика находится в отрицательной зоне», — говоритглава Центрального банка Эльвира Набиуллина. Нет ясности и по поводу того, как сложится грядущий 2016 год. Одни эксперты пугают, что денег на реализацию утверждённого плана в казне нет, а резервы быстро тают, другие утверждают: денег полно, но чиновники не знают, что с ними делать.
У кого зубы на полке?
А народ верит, что казна неисчерпаема, что «Газпром» остаётся «народным достоянием» и скоро обеспечит газом весь мир. Людям нравятся рапорты об успехах. Нравятся полёты наших лётчиков в Сирии, точность наших ракет и репортажи о панике среди исламских боевиков. Народ верит и в светлое будущее. И это только что подтвердили наши социологи.
Подавляющая часть населения разговоров о кризисе то ли не слышит, то ли не хочет слышать. Есть незыблемая вера, что Кремль всё разрулит, что Европа вернётся в наши объятия, а злодей Обама будет посрамлён. Впрочем, у этой веры есть частичное объяснение: кризис пока ударил главным образом по среднему классу. А у среднего класса есть и финансовые заначки, и отстроенное за тучные годы бытовое благополучие. Люди среднего достатка, не слишком погружённые в детали политики, готовы потерпеть. Лишь бы кризис не затянулся на годы.
Что касается самых бедных слоёв и жителей депрессивных регионов, то они кофе со сливками и прежде не пили и в своём нынешнем рационе не видят никаких перемен. У них, как говорят в народе, уже давно зубы на полке: как сидели на самых дешёвых продуктах и палёной водке, так и сидят.
Кто бьёт тревогу?
Тревога, как это ни парадоксально, начала овладевать верхними, упитанными слоями, правящей элитой. Элита привыкла и жить, и управлять в условиях избыточных денег. Когда же кое-где и кое-когда у народа возникали «досадные проблемы», их можно было заливать дотациями, индексациями, разовыми денежными подарками и в крайнем случае посылать на подмогу С. Шойгу.
Сегодня элита сталкивается с совершенно иной ситуацией. Ещё совсем недавно она тешила себя надеждами (и даже была уверена), что запаса благоденствия хватит на весь её политический век. Нефть по 100 долларов за баррель казалась данностью. А газпромовскую трубу, казалось, ждали в самых удалённых уголках планеты. Сегодня же приходится ломать голову над тем, что будет с экономикой, со страной, с привыкшим к благодати народом при нефти за 40 или даже за 30 долларов за бочку. Если ещё пару лет назад казалось, что наш газ нарасхват, то сегодня газпромовский «хвост» приходится рубить по частям и даже отвечать на неприятный вопрос: а зачем в землю зарыли столько ненужных труб?
И вот на горизонте снова замаячил знаменитый русский вопрос: кто виноват? Пока злых вопросов не слишком много. Улица дышит оптимизмом. Социологи называют это «посткрымским сознанием». Утешают народ и «полёты во сне и наяву» на сирийском направлении. Очень понравился сериал про «красногорского стрелка». Но власть забеспокоилась. И неудивительно: в отличие от народа она потребляет не телевизионную «бормотуху», а читает доклады аналитиков, сводки Счётной палаты и (куда же без них?) закрытые отчёты ФСБ, Службы внешней разведки и яснее понимает, что происходит в реальной жизни.
Похоже, вот-вот начнётся поиск мальчиков для битья. Первыми забеспокоились высокие чины в правительстве: министрам явно не хочется, чтобы при раздаче щелчков по лбу все щелчки достались им. Ведь ответственные лбы есть и в других местах. Выступая на днях с отчётом в Государственной думе, первый вице-премьер И. Шувалов весьма многозначительно (и, надо сказать, справедливо) напомнил депутатам: «Мы все в одной лодке», ответственность придётся делить. Впрочем, кто, когда и кому будет раздавать шелчки (перечитайте-ка Пушкина — «Сказку о попе и о работнике его Балде»), И. Шувалов не сказал. Но явно догадывается...