Поиск

В кафе «Витязь» от выстрела в голову погиб отец трёх дочерей. Около 30 гостей заявили, что убийства не видели...

30 января минувшего года в кафе «Ви­тязь», что на улице Энтузиастов, было весело. В прошлом крутого уголовного авторитета, а ныне просто почётного бизнесмена Алексея Брыля поздравляли с днем рождения, но около по­луночи настроение посетителей омрачил выстрел. Гости повернули головы ко входу - на пороге лежало тело фермера Надира Аллахвердиева. Подбе­жавший к истекающему кровью мужчине приёмный сын повто­рял: «Папа, папа...»

За столом с авторитетами

Следствие пришло к выводу, что гостя убил охранник Алексея Брыля Роман Тарновский, а в конце прошлой неде­ли по уголовному делу против него прошли прения. Спокой­ная и рассудительная прокурор - женщина лет тридцати пяти Ольга Сухомлинова - не стала изменять себе.

- Я считаю, что вина под­судимого в убийстве доказана в полном объёме. Первое, - на­чинает раскладывать по полоч­кам доказательства прокурор, - у Тарновского был травмати­ческий пистолет. Он его не раз вытаскивал, в том числе на­ходясь рядом с пострадавшим Аллахвердиевым. Причиной убийства послужило то, что потерпевший вмешался в раз­говор Брыля и Тарновского (говорят, буквально за секунду до выстрела Аллахвердиев на­звал Тарновского «гомосексуа­листом в нецензурной форме»

Чтобы построить стройную версию обвинения, следова­телям СК и сотрудникам про­куратуры пришлось изрядно покрутиться. Ведь для раскры­тия предполагаемого престу­пления УМВД не сделало почти ни шага. Экипаж ДПС прибыл на место «огнестрела» пример­но через пять минут, следствен­но-оперативная бригада - через три часа. К тому времени из гостей и руководителей кафе оставалось не больше пяти че­ловек. В зале висели видеока­меры, оперативники подумали было изъять сервер с записями, но Алексей Брыль (по данным «Вашего ОРЕОЛА», его брат вла­деет кафе, в котором и произо­шла трагедия) сделал вид, что не понимает, как это надо делать. Не знали и опера.

- У нас просто не было спе­циалиста, который бы в этом разбирался, - оправдывался на одном из слушаний по делу старший оперуполномоченный Николай Безаев.

- Свидетель утверждал, что вы пошли с гостями пить чай, есть торты с руководством кафе, - отметила судья.

- Да вы что! - вспыхнул Безаев. - Я вот... Мне кружку чая подали. Я её быстро схватил. Выпил...

- Прошу обратить внимание на показания засекреченных свидетелей, - продолжает гособвинитель Сухомлинова.

Главные свидетели обви­нения формально засекрече­ны. Силовики их назвали про­сто - Иванов и Петров. Очных ставок с их участием не прово­дили, Тарновского они опозна­ли по фотографии. Несмотря на то, что эпоха лихих 90-х ушла в прошлое, эти люди серьезно опасаются за свои жизни: «братва» для спасения това­рища сделала много. От про­хождения полиграфа почти все отказались, при этом все разом утверждали, что момента вы­стрела не видели. А имена се­кретных свидетелей для друзей Брыля давно не секрет.

Иванов рассказал, что видел, как Тарновский стрелял в висок; Петров - как тот держал в руках пистолет - Аллахвердиев падал на пол, собирая за собой ряды стульев...

- С учётом личности подсу­димого прошу дать ему 12 лет колонии строгого режима и удовлетворить требование потерпевшей - вдовы Аллах­вердиева - выплатить компен­сацию в размере миллиона рублей, - подводит итог речи Сухомлинова.

«Рассекреченные» свидетели

Для вдовы Надира Лалы Аллахвердиевой, женщины спо­койной и богобоязненной, то, что происходит, - не поддающа­яся понимаю дикость. В коридо­рах суда она тихо читает книгу. В процессе нередко плачет. Пре­ния для неё - очередное тяжё­лое испытание.

- Я бы хотела добавить по по­воду якобы самоубийства мужа и отношения ко всему этому, отмечает она, срываясь на ры­дания. - У него никогда не было оружия. Такого не может быть потому, что он не фанат этого... У него три прекрасные дочки. Он жил ради них... Даже когда их в лагерь отправляли, он не мог найти себе места. Он плакал и ждал их... А он (Тарновский) сейчас сидит и улыбается. Что это такое, взять человека, имевшего трёх, четверых детей (у него ещё приёмный сын) оставить без отца - ему, бездетному, никогда не понять.

- Мы и не говорим о том, что это самоубийство, - говорит ад­вокат Игорь Суслин. - Это домыс­лы прокурора.

По мнению Суслина, засе­креченные свидетели - это диджей Байдашин и официантка Муромцева. Он об этом в откры­тую говорит в суде и удивляется: «Зачем их засекречивать? Всем и так ясно. В суд они не прихо­дили. Я дал поручение, ой, нет, высказал пожелание, конечно же, их не трогать». Для защитника удивительно: почему же свидетели сначала говорили, что ничего не видели, а потом вдруг, после засекречивания их данных, разглядели убийство «Речь идёт о неосторожном об ращении с оружием, которое Аллахвердиев забрал у Тарновского», - считает Суслин.

Ранее в суде сотрудник ДПС, прибывший на место престу­пления, процитировал слова одного из гостей: «Аллахвер­диев с пистолетиком игрался, сам и выстрелил». Эту вер­сию и поддерживает адвокат обвиняемого.

Наутро после трагедии Тарновский улетел в Москву со сво­им пистолетом, а вернулся только 12 февраля. Для следствия это бегство - попытка обдумать всё и замести следы преступле­ния, для адвоката - элементар­ная мера по спасению жизни.

- Ваша честь, у меня мно­жество заболеваний, тяжёлая форма сахарного диабета, - поднимается со скамьи подсудимых Тарновский с большой кипой рукописных бумаг. - Я понимал, что если не вылечу в Москву, то буду задержан. Я там давно, с 2010 года лечусь. Обследуюсь у медицинских специалистов, в клинике Бурденко РАМН...

Адвокат Тарновского приобщает множество справок. Не исключено, что, даже бу­дучи осуждённым, с учётом горы медицинских документов Роман Георгиевич окажется на свободе.

Р. S. Прения не заканчиваются. Из-за долгой речи подсудимого в деле объявлен перерыв.

Ореол

1829

В кафе «Витязь» от выстрела в голову погиб отец трёх дочерей. Около 30 гостей заявили, что убийства не видели...

30 января минувшего года в кафе «Ви­тязь», что на улице Энтузиастов, было весело. В прошлом крутого уголовного авторитета, а ныне просто почётного бизнесмена Алексея Брыля поздравляли с днем рождения, но около по­луночи настроение посетителей омрачил выстрел. Гости повернули головы ко входу - на пороге лежало тело фермера Надира Аллахвердиева. Подбе­жавший к истекающему кровью мужчине приёмный сын повто­рял: «Папа, папа...»

За столом с авторитетами

Следствие пришло к выводу, что гостя убил охранник Алексея Брыля Роман Тарновский, а в конце прошлой неде­ли по уголовному делу против него прошли прения. Спокой­ная и рассудительная прокурор - женщина лет тридцати пяти Ольга Сухомлинова - не стала изменять себе.

- Я считаю, что вина под­судимого в убийстве доказана в полном объёме. Первое, - на­чинает раскладывать по полоч­кам доказательства прокурор, - у Тарновского был травмати­ческий пистолет. Он его не раз вытаскивал, в том числе на­ходясь рядом с пострадавшим Аллахвердиевым. Причиной убийства послужило то, что потерпевший вмешался в раз­говор Брыля и Тарновского (говорят, буквально за секунду до выстрела Аллахвердиев на­звал Тарновского «гомосексуа­листом в нецензурной форме»

Чтобы построить стройную версию обвинения, следова­телям СК и сотрудникам про­куратуры пришлось изрядно покрутиться. Ведь для раскры­тия предполагаемого престу­пления УМВД не сделало почти ни шага. Экипаж ДПС прибыл на место «огнестрела» пример­но через пять минут, следствен­но-оперативная бригада - через три часа. К тому времени из гостей и руководителей кафе оставалось не больше пяти че­ловек. В зале висели видеока­меры, оперативники подумали было изъять сервер с записями, но Алексей Брыль (по данным «Вашего ОРЕОЛА», его брат вла­деет кафе, в котором и произо­шла трагедия) сделал вид, что не понимает, как это надо делать. Не знали и опера.

- У нас просто не было спе­циалиста, который бы в этом разбирался, - оправдывался на одном из слушаний по делу старший оперуполномоченный Николай Безаев.

- Свидетель утверждал, что вы пошли с гостями пить чай, есть торты с руководством кафе, - отметила судья.

- Да вы что! - вспыхнул Безаев. - Я вот... Мне кружку чая подали. Я её быстро схватил. Выпил...

- Прошу обратить внимание на показания засекреченных свидетелей, - продолжает гособвинитель Сухомлинова.

Главные свидетели обви­нения формально засекрече­ны. Силовики их назвали про­сто - Иванов и Петров. Очных ставок с их участием не прово­дили, Тарновского они опозна­ли по фотографии. Несмотря на то, что эпоха лихих 90-х ушла в прошлое, эти люди серьезно опасаются за свои жизни: «братва» для спасения това­рища сделала много. От про­хождения полиграфа почти все отказались, при этом все разом утверждали, что момента вы­стрела не видели. А имена се­кретных свидетелей для друзей Брыля давно не секрет.

Иванов рассказал, что видел, как Тарновский стрелял в висок; Петров - как тот держал в руках пистолет - Аллахвердиев падал на пол, собирая за собой ряды стульев...

- С учётом личности подсу­димого прошу дать ему 12 лет колонии строгого режима и удовлетворить требование потерпевшей - вдовы Аллах­вердиева - выплатить компен­сацию в размере миллиона рублей, - подводит итог речи Сухомлинова.

«Рассекреченные» свидетели

Для вдовы Надира Лалы Аллахвердиевой, женщины спо­койной и богобоязненной, то, что происходит, - не поддающа­яся понимаю дикость. В коридо­рах суда она тихо читает книгу. В процессе нередко плачет. Пре­ния для неё - очередное тяжё­лое испытание.

- Я бы хотела добавить по по­воду якобы самоубийства мужа и отношения ко всему этому, отмечает она, срываясь на ры­дания. - У него никогда не было оружия. Такого не может быть потому, что он не фанат этого... У него три прекрасные дочки. Он жил ради них... Даже когда их в лагерь отправляли, он не мог найти себе места. Он плакал и ждал их... А он (Тарновский) сейчас сидит и улыбается. Что это такое, взять человека, имевшего трёх, четверых детей (у него ещё приёмный сын) оставить без отца - ему, бездетному, никогда не понять.

- Мы и не говорим о том, что это самоубийство, - говорит ад­вокат Игорь Суслин. - Это домыс­лы прокурора.

По мнению Суслина, засе­креченные свидетели - это диджей Байдашин и официантка Муромцева. Он об этом в откры­тую говорит в суде и удивляется: «Зачем их засекречивать? Всем и так ясно. В суд они не прихо­дили. Я дал поручение, ой, нет, высказал пожелание, конечно же, их не трогать». Для защитника удивительно: почему же свидетели сначала говорили, что ничего не видели, а потом вдруг, после засекречивания их данных, разглядели убийство «Речь идёт о неосторожном об ращении с оружием, которое Аллахвердиев забрал у Тарновского», - считает Суслин.

Ранее в суде сотрудник ДПС, прибывший на место престу­пления, процитировал слова одного из гостей: «Аллахвер­диев с пистолетиком игрался, сам и выстрелил». Эту вер­сию и поддерживает адвокат обвиняемого.

Наутро после трагедии Тарновский улетел в Москву со сво­им пистолетом, а вернулся только 12 февраля. Для следствия это бегство - попытка обдумать всё и замести следы преступле­ния, для адвоката - элементар­ная мера по спасению жизни.

- Ваша честь, у меня мно­жество заболеваний, тяжёлая форма сахарного диабета, - поднимается со скамьи подсудимых Тарновский с большой кипой рукописных бумаг. - Я понимал, что если не вылечу в Москву, то буду задержан. Я там давно, с 2010 года лечусь. Обследуюсь у медицинских специалистов, в клинике Бурденко РАМН...

Адвокат Тарновского приобщает множество справок. Не исключено, что, даже бу­дучи осуждённым, с учётом горы медицинских документов Роман Георгиевич окажется на свободе.

Р. S. Прения не заканчиваются. Из-за долгой речи подсудимого в деле объявлен перерыв.

Ореол

1829