Лидер омского отделения общественной организации «Опора России» Владимир Виноградов построил в родном районе завод по выпуску соли.

Три года назад, когда на границе с сопредельным государством упразднили таможню, Владимир Виноградов стал искать, как эту новую ситуацию использовать в бизнесе, какие экономические связи с Казахстаном можно восстановить.

И вспомнил, что его отец когда-то возил соль для нужд животноводства с озера Жаксытуз, что в Павлодарской области. А что если вернуться к хорошо забытому старому и даже пойти дальше – построить в Русской Поляне завод по выпуску соли? При этом соль сама по себе достаточно дешева, львиную долю в ее цене составляет перевозка, доставка. А ведь соль гнали к нам с Украины… Вот и выходит: «За морем телушка полушка, да рубль перевоз».

– Представьте себе, во что обходится перевоз соли с Украины в Омск, – говорит Виноградов. – Дорого. А цены вполне можно снизить, нужно только выйти на рынок.

Но выйти на рынок Виноградов решил всерьез и основательно. Изучал технологии, рынок. Побывал даже в министерстве обороны, где и выяснил, что в соль можно добавлять любые витамины, а оборонное ведомство в таком продукте заинтересовано. Занялся оборудованием для будущего производства: подписал соглашения об изготовлении и поставках из Питера, Москвы, Екатеринбурга, Тулы, Кургана, из украинского Артемовска. И в итоге поставил там, в Русской Поляне, завод. Почему именно в Русской Поляне?

– Потому, во-первых, что это рядом с Казахстаном, удобно, а во-вторых, Русско-Полянский район – моя малая родина, и хотелось создать здесь рабочие места, их будет 54.

Кто-то наверняка думает, что соль – это совсем просто: достал со дна озера и продавай. Но это ошибочное представление. Вот какой путь проходит галит (сырье для соли, привезенное с озера Жаксытуз, которому, между прочим, Виноградов таким образом дал вторую жизнь), прежде чем он станет каким-либо видом соли.

Итак, сырье по шнекам поступает в бункер-накопитель из «нержавейки» ( это оборудование делали в Кургане), где идет первичное дробление соли до одинаковых фракций. А дальше все это подается в аппарат кипящего слоя, называемый в обиходе сушилом. Это самая ответственная операция: недосушишь – соль останется сырой, пересушишь – может взорваться.

Газовая горелка с помощью компьютера держит в аппарате температуру 90 градусов, здесь же работает вентилятор высокого давления. Он и создает в нижней части сушила воздушную подушку, благодаря которой соль в аппарате не опускается на дно, а как бы висит в невесомости. Высушенные внизу фракции поднимаются вверх, сырые опускаются на их место в нижний висящий слой. Одновременно с соли выдувается вся пыль.

А затем соль уходит в мельницу, там, как нетрудно понять, происходит помол. А из мельницы по шнеку соль поступает в сито, которое делит ее по фракциям. Самые крупные возвращаются в мельницу, средние снимаются как продукция, которая нужна, а мелкие выводятся как отсев.

– А потом будет таблетирование, – говорит Владимир Виноградов. – Но пока эту установку, которая стоит 30 тысяч долларов, мы купить не можем.

– Для чего эти таблетки из соли, Владимир Геннадьевич?

– Их используют в бассейнах – для смягчения воды и чтоб вода не зеленела, не цвела. Вы же не видели, чтоб море цвело? Не видели, там вода соленая. Еще таблетки нужны в котельных, на ТЭЦ, в коттеджи. И в отоплении используется вода подсоленная. А еще крестьянам таблетки нужны – добавлять животным в зеленую массу.

Чтобы закончить с технологией, скажем еще, что пищевая соль проходит через аппарат иодирования, а техническая сразу фасуется в мешки.

Опытные экземпляры любой соли на заводе уже выпущены, но производство еще не введено в строй, идет его обкатка. Как всегда у нас, на фоне лозунгов о всемерной помощи предпринимателям бюрократическая машина уверенно диктует свои правила.

Виноградов девять месяцев готовил проект внешних коммуникаций, а затем два месяца шло государственное их согласование. Но это еще семечки. Скоро выяснилось, что согласовывать нужно и внутренние, заводские коммуникации. На это полгода ушло. А теперь, оказывается, следует согласовать и подключение к своему газопроводу. Сколько еще времени чиновники у завода украдут, неизвестно. И сколько денег за это придется заплатить?

– Одной только соли для ванн будем выпускать 28 наименований, – отвлекается от проблемы согласований Виноградов. – Эта соль лечит кожные болезни, снимает боли в суставах, залечивает раны. Ноги лечат в этой воде. А еще в соль можно добавлять лекарства и ароматизаторы, например, хвои, апельсина, лаванды.

Заводская пищевая соль уже прошла стандартизацию. Виноградов обещает, что их соль будет процентов на сорок дешевле той, что продается сегодня. Планируется выпускать 10–15 тысяч тонн соли в год. И уже сейчас на предприятие поступают заявки с хлебозаводов, с мясоперерабатывающих цехов. Им нужна соль определенных фракций. И на заводе могут провести любой помол.

И министерство обороны готово подписывать контракт на выпуск соли с добавками. «Сотрудничество у нас будет, – уверен Виноградов. – Тем более что плечо доставки оказывается небольшим».

Собственник завода и его финансовый директор Владимир Виноградов рассчитывает, что уже в середине этого месяца на предприятии будет запущено массовое производство.