Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

В принятой год назад Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы есть пункт, для России без преувеличения революционный: "Переход к системе открытого усыновления с отказом от тайны усыновления".

Дебаты "для своих"

Так это сегодня происходит в Америке и во многих европейских странах, где усыновление ребенка не приравнивается к подвигу и не рассматривается как поступок, совершаемый на грани безрассудства ("а гены, а ужасная наследственность этих детей - вы об этом подумали?!"). Там усыновление - просто другая форма появления в семье детей, ничуть не менее нормальная и радостная в глазах общества, чем рождение ребенка.

В нашем отечестве, с юридической стороны, тайна усыновления - это введенный в 1969 году закон, запрещающий без согласия усыновителей сообщать сведения об усыновлении кому бы то ни было, включая самих усыновленных. С бытовой, морально-этической - это мучительный вопрос, который решают для себя родители маленького приемного ребенка: должен ли он узнать историю своего появления у них и, следовательно, должны ли знать окружающие?

А нужна ли, вообще, эта тайна? Дискуссия сторонников и противников ее сохранения и в законе, и в жизни семьи идет на родительских форумах не первый год. И аргументы у тех и других настолько убедительны, что человеку, который "не в теме", решить, на чьей он стороне, очень трудно. Поэтому попытаемся просто услышать обе стороны.

Не в капусте нашли

Чем объясняют усыновители решение засекретить историю появления в их семье малыша? На первом месте - стремление защитить психику ребенка, не допустить развития у него комплексов, оградить от косых взглядов и злых или просто неосторожных людских слов. Другая причина (чаще всего ее называют те, у кого своих детей быть не может) - гнет все еще не изжитого во многих умах недоброго "бесплодные - значит неполноценные, бог за что-то наказывает".

А порой скрывать правду об усыновлении приходится ради сохранения семейного мира. То, что Ирина не может иметь детей, выяснилось через пару лет после ее свадьбы с Алексеем, когда они обратились к врачам: почему желанная беременность никак не наступает? Тогда же решили, что усыновят ребенка. Мать Алексея с самого начала знакомства с Ириной была недовольна выбором единственного сына, отношения невестки со свекровью налаживались долго и трудно. Поэтому супруги решили не испытывать судьбу - 9 месяцев молодая женщина имитировала беременность. О том, что "родившаяся" Настенька - отказница, которую они забрали из детской больницы в соседнем городе, знают только три человека: они сами и близкая подруга Ирины.

У противников отмены тайны усыновления есть и такой аргумент: как себя поведут в будущем кровные родители ребенка - не известно. Если им станет доступна информация о нем, вариантов их вмешательства в жизнь семьи будет много. От пьяных дебошей с требованиями "вернуть кровиночку" и до шантажа усыновителей или самого усыновленного, ставшего взрослым.

Ольгу я нашла через форум приемных родителей, где под ником happymum она высказалась за необходимость сохранять тайну. Женщина позвонила на оставленный мною номер телефона и согласилась подробнее обосновать свою позицию:

- Категорически против того, чтобы рассказывать ребенку, что у него есть кровная мать! Я носила "живот" 9 месяцев, я изворачивалась перед сослуживцами, я заплатила деньги, за то, чтобы мой ребенок родился "вовремя" и "в роддоме". У меня был конфликт с мужем, который оказался "не готов" взять ребенка, когда до "родов" остался 1 месяц, - семейная жизнь летела в тартарары из-за мужского страха. Меня отговаривали врачи, дескать, зачем вам дебилы. Я ревела в голос у судьи, которая тянула с документами. Я заплатила за все и сполна. И я никому ничего больше не должна. Мы взяли нашу малышку - масса диагнозов, десятки врачей с их "страшилками". Сейчас наша дочка - веселая болтушка, муж в ней души не чает. Вы себе представляете, как лет через 20 к ней вдруг заявится из прошлой жизни та, что ее бросила?

Так в чем гуманность советов не скрывать правды, и кому эта правда нужна? А все это "лучше не лучше, надо не надо, а вот у них так, а вот у нас этак", - все это чушь. Мы не во Франции и не в Америке. У нас другой менталитет. Мы необыкновенно душевные люди, равно как и абсолютно безжалостные, когда подначиваем соседского ребенка: "А знаешь, ты ведь им не родной..." Когда дразним безотцовщиной и детдомовским, когда берем взятки, когда обижаем слабого... Это - мой ребенок. Мой, моего мужа, наших дедушек и бабушек. Он мой по документам, по сути и по истине, вот это и есть правда жизни, вот так и должно быть.

- А не боитесь, что ваша дочка, став старше, каким-то образом все же узнает, что ее удочерили?

- Этого не случится ни-ког-да!

Жизнь со скелетом в шкафу

- Зря эта мама так уверена, что их семейная тайна навсегда останется тайной и для окружения, и для самой удочеренной девочки, - комментирует "Ольгин манифест сторонников тайны" Марина Левина, психолог, президент питерского фонда "Родительский мост" (одной из первых благотворительных организаций в новой России) и мама 11 детей, семеро из которых приемные. - Жизнь ведь большая затейница, склонная к самым непредсказуемым поворотам. Я могла бы рассказать десятки случаев, когда многолетние усилия по сохранению тайны усыновления рушились в одну минуту из-за нелепых случайностей, совпадений.

Например?

- Ну, вот вам самый свежий. Приходит пятилетний Антоша из детсада и спрашивает маму: "А я твой сын? А папа тоже наш?" Выясняется: нянечка из дома ребенка получила квартиру в районе родителей Антона и, переехав, устроилась в его детский сад. Мальчика узнала по его необычному родимому пятну на ноге, ну и порадовалась по простоте душевной, что ему "так повезло, - есть теперь мама и папа". Счастье, что родители мальчика изначально решили, что со временем расскажут ему, как он у них появился. Поэтому особой драмой этот случай не стал, просто пришлось сделать это раньше, чем планировали. Для Антоши же главным в родительских объяснениях было то, что и они, и бабушки, и дедушки, и тети с дядями его "очень любят, и он самый замечательный их сын".

А вот для 19-летней Лены, от которой родители скрывали, что удочерили ее в 2-месячном возрасте, открывшаяся тайна стала тяжелым стрессом. Тем более, произошло это не в самых легких обстоятельствах: ей предстояла операция по пересадке печени, и, чтобы объяснить, почему ни папа, ни мама, так любящие дочь, не могут стать ее донорами, пришлось рассказать девушке правду о ее рождении.

Кстати, тем, кто не собирается хранить в секрете от ребенка его историю, специалисты советуют начинать готовить его в дошкольном возрасте, когда детская психика наиболее пластична. Хуже, если тайна раскрывается в подростковом возрасте, когда мозги уже работают, а психика еще неустойчива: были случаи, когда тинэйджеры покушались на самоубийство, сбегали из дома.

6,5 тысяч детей-сирот усыновлены россиянами в 2012 году

Но не только высоким риском того, что тайна усыновления будет раскрыта, чревато желание приемных родителей сохранить ее во что бы то ни стало, - считает Марина Левина. Девять месяцев имитировать беременность - тяжелое испытание для психики и самой женщины, и ее мужа: это девять месяцев каждодневного напряжения, страха, что что-то пойдет не так и мистификация раскроется. Но и после "рождения" малыша эти чувства - тревога, постоянное напряжение от необходимости все время контролировать свои разговоры с окружающими, страх оговориться - не исчезают. С этим трудно жить взрослому. С этим трудно жить усыновленному ребенку.

"Если в семье есть тайна, - поясняет клинический психолог московского Центра системной семейной терапии Инна Хамитова, - нечто непроговариваемое, скелет в шкафу, что-то, о чем не говорят, то уже своим молчанием родители транслируют ребенку, что есть в их семье что-то, связанное с ним, чего надо опасаться. Малыш чувствует это, и ему начинает казаться, что с ним что-то не так. Он становится тревожным или агрессивным".

Зарубежные исследования показывают, что дети в приемных семьях, сохраняющих тайну, страдают неврозами и даже соматическими заболеваниями чаще, чем дети в семьях, где секрета из их усыновления не делают.

Марина Левина считает ошибочными и надежды усыновителей на то, что крохотный, усыновленный до года, младенец "ничего не может помнить". На протяжении девяти месяцев беременности ребенок находится не только в биологической, но и в эмоционально-психологической связи с матерью. "Путь брошенного ребенка начинается с того момента, когда руки матери кладут его на казенную постель, где он перестает чувствовать ее запах, тепло ее тела, - говорит она. - Этот разрыв - комплекс "оставленности" - очень болезнен и бесследно не проходит".

Историю девочки-подростка Марине рассказала коллега. О том, что ее удочерили в 10 месяцев, девочка не знала - родители тщательно скрывали этот факт. Первую немотивированную попытку самоубийства дочь совершила в двенадцать лет, за ней - еще одна. Родители бросились к специалистам. Психолог посоветовал рассказать правду. Родители даже свозили дочь в роддом, где она родилась. После этого девочка успокоилась.

Как избавиться

от "тараканов"?

Еще три года назад, согласно опросу ВЦИОМ, 61 процент приемных родителей были не готовы раскрыть тайну усыновления. Но сегодня, по наблюдениям Левиной, сдвиг в обществе все же происходит, и наши люди уже чаще выбирают открытое усыновление. "Думаю, это потому, - говорит она, - что за последние годы "открылась" сама эта тема - сироты, проблемы их семейного устройства, усыновления стали обсуждаться очень широко и серьезно. И то, что известные, публичные люди стали легко и просто рассказывать, что усыновили детей, конечно, тоже действует на общественное сознание, ломает архаичные стереотипы, меняет отношение людей к той же тайне усыновления".

"Сдвиг", о котором говорит Марина, хорошо виден на интернет-форумах. Сторонников отмены тайны усыновления - и как нормы закона, и как традиционной для России социокультурной нормы - заметно больше.

"Мой сын знает, что он приемный. Тайна усыновления не защитила бы его, а, наоборот, сделала бы более уязвимым, - убеждена kargi . - Нет тайны - нечем и уколоть. Есть просто обычный усыновленный ребенок. И ему, так нами любимому, незачем жить в неправде. Говорить свободно на эту тему родителям никто не мешает. Это проблема не закона о тайне усыновления, а наша. Это только наши тараканы в наших собственных головах, и бороться с ними мы должны сами".

"Если родители станут свободно говорить об усыновлении и детям, и окружающим, может, это, наконец, подвигнет наше общество к пониманию того, что усыновление - это не подвиг и не глупость, а нормальное явление. Вот тогда и закончатся споры о тайне усыновления, - она будет просто никому не нужна", - считает unihorn.

Досье "РГ"

Дольше других западноевропейских стран, отказавшихся от тайны усыновления, продержалась известная своим консерватизмом Англия. Но и здесь в конце 2008 года вступил в силу новый закон об адаптации, отменивший тайну усыновления как законодательную норму. Впрочем, английское общество намного опередило в этом смысле своих законодателей: англичане и до появления закона, как правило, не скрывали от детей факт их усыновления, понимая, что это поможет им избежать в будущем тяжелых драм в случае раскрытия тайны и избавит их от пожизненного страха перед возможностью разоблачения.

Готовится отказаться от тайны усыновления Украина. Активно обсуждается возможность этого в Белоруссии. Там, по словам директора Национального центра усыновления Министерства образования Беларуси Натальи Поспеловой, впервые в 2009-2010 годах не было ни одного случая имитации беременности.

РГ

В принятой год назад Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы есть пункт, для России без преувеличения революционный: "Переход к системе открытого усыновления с отказом от тайны усыновления".

Дебаты "для своих"

Так это сегодня происходит в Америке и во многих европейских странах, где усыновление ребенка не приравнивается к подвигу и не рассматривается как поступок, совершаемый на грани безрассудства ("а гены, а ужасная наследственность этих детей - вы об этом подумали?!"). Там усыновление - просто другая форма появления в семье детей, ничуть не менее нормальная и радостная в глазах общества, чем рождение ребенка.

В нашем отечестве, с юридической стороны, тайна усыновления - это введенный в 1969 году закон, запрещающий без согласия усыновителей сообщать сведения об усыновлении кому бы то ни было, включая самих усыновленных. С бытовой, морально-этической - это мучительный вопрос, который решают для себя родители маленького приемного ребенка: должен ли он узнать историю своего появления у них и, следовательно, должны ли знать окружающие?

А нужна ли, вообще, эта тайна? Дискуссия сторонников и противников ее сохранения и в законе, и в жизни семьи идет на родительских форумах не первый год. И аргументы у тех и других настолько убедительны, что человеку, который "не в теме", решить, на чьей он стороне, очень трудно. Поэтому попытаемся просто услышать обе стороны.

Не в капусте нашли

Чем объясняют усыновители решение засекретить историю появления в их семье малыша? На первом месте - стремление защитить психику ребенка, не допустить развития у него комплексов, оградить от косых взглядов и злых или просто неосторожных людских слов. Другая причина (чаще всего ее называют те, у кого своих детей быть не может) - гнет все еще не изжитого во многих умах недоброго "бесплодные - значит неполноценные, бог за что-то наказывает".

А порой скрывать правду об усыновлении приходится ради сохранения семейного мира. То, что Ирина не может иметь детей, выяснилось через пару лет после ее свадьбы с Алексеем, когда они обратились к врачам: почему желанная беременность никак не наступает? Тогда же решили, что усыновят ребенка. Мать Алексея с самого начала знакомства с Ириной была недовольна выбором единственного сына, отношения невестки со свекровью налаживались долго и трудно. Поэтому супруги решили не испытывать судьбу - 9 месяцев молодая женщина имитировала беременность. О том, что "родившаяся" Настенька - отказница, которую они забрали из детской больницы в соседнем городе, знают только три человека: они сами и близкая подруга Ирины.

У противников отмены тайны усыновления есть и такой аргумент: как себя поведут в будущем кровные родители ребенка - не известно. Если им станет доступна информация о нем, вариантов их вмешательства в жизнь семьи будет много. От пьяных дебошей с требованиями "вернуть кровиночку" и до шантажа усыновителей или самого усыновленного, ставшего взрослым.

Ольгу я нашла через форум приемных родителей, где под ником happymum она высказалась за необходимость сохранять тайну. Женщина позвонила на оставленный мною номер телефона и согласилась подробнее обосновать свою позицию:

- Категорически против того, чтобы рассказывать ребенку, что у него есть кровная мать! Я носила "живот" 9 месяцев, я изворачивалась перед сослуживцами, я заплатила деньги, за то, чтобы мой ребенок родился "вовремя" и "в роддоме". У меня был конфликт с мужем, который оказался "не готов" взять ребенка, когда до "родов" остался 1 месяц, - семейная жизнь летела в тартарары из-за мужского страха. Меня отговаривали врачи, дескать, зачем вам дебилы. Я ревела в голос у судьи, которая тянула с документами. Я заплатила за все и сполна. И я никому ничего больше не должна. Мы взяли нашу малышку - масса диагнозов, десятки врачей с их "страшилками". Сейчас наша дочка - веселая болтушка, муж в ней души не чает. Вы себе представляете, как лет через 20 к ней вдруг заявится из прошлой жизни та, что ее бросила?

Так в чем гуманность советов не скрывать правды, и кому эта правда нужна? А все это "лучше не лучше, надо не надо, а вот у них так, а вот у нас этак", - все это чушь. Мы не во Франции и не в Америке. У нас другой менталитет. Мы необыкновенно душевные люди, равно как и абсолютно безжалостные, когда подначиваем соседского ребенка: "А знаешь, ты ведь им не родной..." Когда дразним безотцовщиной и детдомовским, когда берем взятки, когда обижаем слабого... Это - мой ребенок. Мой, моего мужа, наших дедушек и бабушек. Он мой по документам, по сути и по истине, вот это и есть правда жизни, вот так и должно быть.

- А не боитесь, что ваша дочка, став старше, каким-то образом все же узнает, что ее удочерили?

- Этого не случится ни-ког-да!

Жизнь со скелетом в шкафу

- Зря эта мама так уверена, что их семейная тайна навсегда останется тайной и для окружения, и для самой удочеренной девочки, - комментирует "Ольгин манифест сторонников тайны" Марина Левина, психолог, президент питерского фонда "Родительский мост" (одной из первых благотворительных организаций в новой России) и мама 11 детей, семеро из которых приемные. - Жизнь ведь большая затейница, склонная к самым непредсказуемым поворотам. Я могла бы рассказать десятки случаев, когда многолетние усилия по сохранению тайны усыновления рушились в одну минуту из-за нелепых случайностей, совпадений.

Например?

- Ну, вот вам самый свежий. Приходит пятилетний Антоша из детсада и спрашивает маму: "А я твой сын? А папа тоже наш?" Выясняется: нянечка из дома ребенка получила квартиру в районе родителей Антона и, переехав, устроилась в его детский сад. Мальчика узнала по его необычному родимому пятну на ноге, ну и порадовалась по простоте душевной, что ему "так повезло, - есть теперь мама и папа". Счастье, что родители мальчика изначально решили, что со временем расскажут ему, как он у них появился. Поэтому особой драмой этот случай не стал, просто пришлось сделать это раньше, чем планировали. Для Антоши же главным в родительских объяснениях было то, что и они, и бабушки, и дедушки, и тети с дядями его "очень любят, и он самый замечательный их сын".

А вот для 19-летней Лены, от которой родители скрывали, что удочерили ее в 2-месячном возрасте, открывшаяся тайна стала тяжелым стрессом. Тем более, произошло это не в самых легких обстоятельствах: ей предстояла операция по пересадке печени, и, чтобы объяснить, почему ни папа, ни мама, так любящие дочь, не могут стать ее донорами, пришлось рассказать девушке правду о ее рождении.

Кстати, тем, кто не собирается хранить в секрете от ребенка его историю, специалисты советуют начинать готовить его в дошкольном возрасте, когда детская психика наиболее пластична. Хуже, если тайна раскрывается в подростковом возрасте, когда мозги уже работают, а психика еще неустойчива: были случаи, когда тинэйджеры покушались на самоубийство, сбегали из дома.

6,5 тысяч детей-сирот усыновлены россиянами в 2012 году

Но не только высоким риском того, что тайна усыновления будет раскрыта, чревато желание приемных родителей сохранить ее во что бы то ни стало, - считает Марина Левина. Девять месяцев имитировать беременность - тяжелое испытание для психики и самой женщины, и ее мужа: это девять месяцев каждодневного напряжения, страха, что что-то пойдет не так и мистификация раскроется. Но и после "рождения" малыша эти чувства - тревога, постоянное напряжение от необходимости все время контролировать свои разговоры с окружающими, страх оговориться - не исчезают. С этим трудно жить взрослому. С этим трудно жить усыновленному ребенку.

"Если в семье есть тайна, - поясняет клинический психолог московского Центра системной семейной терапии Инна Хамитова, - нечто непроговариваемое, скелет в шкафу, что-то, о чем не говорят, то уже своим молчанием родители транслируют ребенку, что есть в их семье что-то, связанное с ним, чего надо опасаться. Малыш чувствует это, и ему начинает казаться, что с ним что-то не так. Он становится тревожным или агрессивным".

Зарубежные исследования показывают, что дети в приемных семьях, сохраняющих тайну, страдают неврозами и даже соматическими заболеваниями чаще, чем дети в семьях, где секрета из их усыновления не делают.

Марина Левина считает ошибочными и надежды усыновителей на то, что крохотный, усыновленный до года, младенец "ничего не может помнить". На протяжении девяти месяцев беременности ребенок находится не только в биологической, но и в эмоционально-психологической связи с матерью. "Путь брошенного ребенка начинается с того момента, когда руки матери кладут его на казенную постель, где он перестает чувствовать ее запах, тепло ее тела, - говорит она. - Этот разрыв - комплекс "оставленности" - очень болезнен и бесследно не проходит".

Историю девочки-подростка Марине рассказала коллега. О том, что ее удочерили в 10 месяцев, девочка не знала - родители тщательно скрывали этот факт. Первую немотивированную попытку самоубийства дочь совершила в двенадцать лет, за ней - еще одна. Родители бросились к специалистам. Психолог посоветовал рассказать правду. Родители даже свозили дочь в роддом, где она родилась. После этого девочка успокоилась.

Как избавиться

от "тараканов"?

Еще три года назад, согласно опросу ВЦИОМ, 61 процент приемных родителей были не готовы раскрыть тайну усыновления. Но сегодня, по наблюдениям Левиной, сдвиг в обществе все же происходит, и наши люди уже чаще выбирают открытое усыновление. "Думаю, это потому, - говорит она, - что за последние годы "открылась" сама эта тема - сироты, проблемы их семейного устройства, усыновления стали обсуждаться очень широко и серьезно. И то, что известные, публичные люди стали легко и просто рассказывать, что усыновили детей, конечно, тоже действует на общественное сознание, ломает архаичные стереотипы, меняет отношение людей к той же тайне усыновления".

"Сдвиг", о котором говорит Марина, хорошо виден на интернет-форумах. Сторонников отмены тайны усыновления - и как нормы закона, и как традиционной для России социокультурной нормы - заметно больше.

"Мой сын знает, что он приемный. Тайна усыновления не защитила бы его, а, наоборот, сделала бы более уязвимым, - убеждена kargi . - Нет тайны - нечем и уколоть. Есть просто обычный усыновленный ребенок. И ему, так нами любимому, незачем жить в неправде. Говорить свободно на эту тему родителям никто не мешает. Это проблема не закона о тайне усыновления, а наша. Это только наши тараканы в наших собственных головах, и бороться с ними мы должны сами".

"Если родители станут свободно говорить об усыновлении и детям, и окружающим, может, это, наконец, подвигнет наше общество к пониманию того, что усыновление - это не подвиг и не глупость, а нормальное явление. Вот тогда и закончатся споры о тайне усыновления, - она будет просто никому не нужна", - считает unihorn.

Досье "РГ"

Дольше других западноевропейских стран, отказавшихся от тайны усыновления, продержалась известная своим консерватизмом Англия. Но и здесь в конце 2008 года вступил в силу новый закон об адаптации, отменивший тайну усыновления как законодательную норму. Впрочем, английское общество намного опередило в этом смысле своих законодателей: англичане и до появления закона, как правило, не скрывали от детей факт их усыновления, понимая, что это поможет им избежать в будущем тяжелых драм в случае раскрытия тайны и избавит их от пожизненного страха перед возможностью разоблачения.

Готовится отказаться от тайны усыновления Украина. Активно обсуждается возможность этого в Белоруссии. Там, по словам директора Национального центра усыновления Министерства образования Беларуси Натальи Поспеловой, впервые в 2009-2010 годах не было ни одного случая имитации беременности.

РГ